Три мудреца в одном тазу

Почему-то ни у кого не возникло вопроса — а как Света будет общаться с шаманом без переводчика? Тем более, что мудрый Ролрупа сейчас ни на кого не обращал внимания — среди его доли подарков попался плеер (Гешка его пока еще не хватился). Мозговитый старичок моментально разобрался, как пользоваться этим сокровищем, и теперь валялся под пальмой с наушниками в ушах, балдея под «Iron Maiden». Соплеменники опасливо обходили его стороной — когда шаман наедался поганок (а сейчас он находился почти в таком же состоянии), то всегда начинал камлать всякую гадость.

— Простите, вы сказали, что плаваете по… иголке? — вспомнил Чертанов. — По какой еще иголке?

— Как по какой? — удивился вождь. — По какой все плавают — вот по этой.

Толстячок щелкнул пальцем, подзывая одного из старейшин, и тот услужливо подал ему хриспандровую иголку — почти такую же, как та, что сейчас плавала в чашке на «Чайке». Чертанов озадаченно поскреб затылок — а он-то считал их иголку бесценным волшебным сокровищем…

На самом же деле на Эйкре подобные попадаются на каждом шагу. Хриспандр — это металл, отсутствующий на Земле, но встречающийся на Эйкре. Не слишком часто встречающийся, но все же чаще золота. Так что на иголки его вполне хватает. К тому же надо учесть, что из хриспандра делают не всю иглу целиком, а лишь утолщенный кончик.

У этого вещества есть уникальное свойство — его всегда тянет в одну и ту же сторону. На эйкрийских картах это направление обозначают за юг, а противоположное — за север. Потому что проще ориентироваться по другому концу, заостренному. Его делают из какого-нибудь другого металла — любого, лишь бы был легче хриспандра. А поскольку атомный вес оного зашкаливает за две сотни, отыскать элемент легче не составляет труда.

Почему хриспандровая иголка (и любой другой достаточно малый предмет из хриспандра) всегда стремится к югу, разгадать так и не удалось. Что, впрочем, не мешает преотлично использовать это свойство в быту.

Вернулась Света, так и не сумевшая объясниться с величайшим умом племени. Шаман Ролрупа взирал на нее благожелательно, искренне стараясь понять, чего от него хотят, но на русском, к сожалению, не говорил. Хотя свое ожерелье узнал и долго изливал на Светлану непонятные слова, тыча пальцем то в жемчужины, то в сторону моря. В его голосе явно проскальзывал испуг.

— Дядя Сережа, пойдемте, а? — потянула Чертанова за руку она.

— Погоди, Светулик, папе тут нужно перетереть с папуасами, — не отпустил того Колобков. — Серега, ну-ка, скажи ему, что большой белый вождь устал с дороги…

— «Большой белый вождь» — это кто?

— Я, конечно! Я большой и белый! По крайней мере, в некоторых местах большой, а в некоторых — белый. Во-о-от… Да. Значит, скажи ему, чтоб обеспечил нам хорошую кормежку и чего-нибудь выпить, а я ему тогда еще гвоздей подарю.

Услышав о гвоздях, великий Неосто резко оживился. Как и Бунтабу, Магука умели работать с медью, но железа не знали. В Юберии, с которой Магука иногда торговали, железный век тоже еще не наступил. И эти нехитрые металлические штучки вызвали в племени большой ажиотаж — такие острые, такие прочные! Столько применений можно придумать!

Дорогих гостей приняли со всем подобающим уважением. Вождь Неосто мыслил шире, чем его собрат Серванго, и сразу увидел многочисленные выгоды, проистекающие из дружбы с удивительными пришельцами. Поэтому он распорядился устроить самую богатую трапезу — Доту-Зурамаста.

На центральной поселковой площади расстелили огромную скатерть, сшитую из пальмовых листьев. Женщины без устали таскали из личных погребов вождя всевозможную снедь — сегодня Неосто угощал все племя. Он ведь тоже получал четверть от всей добычи, так что мог иногда побаловать своих подданных.

Принесли даже четыре клетки с синими жабами — специально для дорогих гостей. Но те, к великому удивлению мбумбу, отказались от щедрости вождя. Кроме Гешки — этот все-таки лизнул разок. Вадик тоже хотел, но передумал, увидев, как сразу поплохело брату. К этой наркотической слизи следовало сначала привыкнуть.

В центре «стола» поставили огромную каменную чару с любимым деликатесом Магука — лаба-шукити. Это блюдо представляет собой сцеженную свиную кровь, смешанную с кокосовым молоком в пропорции 3:1 и подогретую в течение получаса, пока смесь не загустеет до состояния сметаны. Получившаяся «похлебка» приправляется саговой мукой, огненным луком, свиным жиром и еще какими-то травками и цветочками — секретом рецепта владеют только несколько посвященных.

— Даже не знаю… — наморщил нос Колобков, глядя в свою чашку с лаба-шукити. — Пить кровь… Стремно как-то…

— Папа, свежая кровь очень полезна при авитаминозе и упадке сил, — строго сказала Света. — Монголы регулярно пили конскую кровь, тибетцы — яков, ненцы и чукчи — оленью, в китайских блюдах применяется утиная…

— То-то, гляжу, нашему китаезе нравится… — хмыкнул Колобков.

Бальтазар и в самом деле опустошал уже третью скорлупу. Красно-белый напиток струился по морщинистой шее, делая дряхлого волшебника похожим на китайский вариант Дракулы.