Три мудреца в одном тазу

— Спи, старый идиот! — прикрикнул на него Бальтазар. — Ты всех только раздражаешь!

— Девочка, а девочка, а что это за зверь? — спросил Мельхиор, с любопытством тыкая пальцем в Рикардо. Свирепый хомячок яростно его грыз, но не мог прокусить кожу старого йога и только злобно тявкал.

— Это сирийский хомячок, — охотно объяснила Оля. — Он прямо из Сирии!

— Не с Сирии, а с птичьего рынка, — поправила мама. — Вот еще — хомяков из-за границы ввозить!

— Это хомяк-эмигрант! — обиделась Оля. — Он иностранец!

— А почему он лает? — не отставал Мельхиор. — Хомяки разве лают?

— Нет, хомяки не лают, — снисходительно посмотрела на глупого дедушку Оля. — Хомяки пищат.

— А кто тогда лает?

— Собаки.

— А мяукает?

— Кошки.

— А мычит?

— Коровы.

— А хрюкает?

— Антивирус Касперского, — равнодушно ответил Чертанов. — Петр Иваныч, может, нашим дедам валерьянки дать? А то они что-то раздухарились сегодня.

— И хуймяку тоже валерьянки, — опасливо покосился на рычащего зверька Колобков. — Надо было его с Матильдой на острове оставить — может, загрызли бы друг друга…

— Папа, отстань от Рикардо! — взвизгнула Оля.

— Рикардо, говорите? — пробормотал во сне Каспар. — Очень, очень ценная информация, запишите ее и представьте мне на трех свитках завтра к обеду… а на обед приготовьте тавук-кефтеси [53]… только без курицы.

— Тавук-кефтеси не бывает без курицы, старый идиот!

— А?! Что?! Я не сплю, не сплю! Не смейте меня пихать, я вас всех превращу в жаб!

— Да спи уже, ветеран, — усмехнулся Колобков.

— А тебя превращу в тритона, — благосклонно пообещал Каспар.

— Обязательно превратишь, — пообещал Петр Иванович. — Но в другой раз. Олька, почитай им книжку, что ли, какую-нибудь, а то они опять куролесить начнут…

Дочь немедленно приволокла кипу раскрашенных книжек со сказками. Она уже давно не читала эту макулатуру (выросла), и захватила ее ради одной-единственной цели — для Рикардо. Хомячок очень любил делать себе спаленку из бумажных клочков.

Для успокоения сумасшедших дедушек Оля выбрала «Айболита» Чуковского. Волшебники сразу заинтересовались и слушали с большим вниманием, время от времени вставляя свои комментарии.

— Добрый доктор Айболит, он под деревом сидит…

— Я тоже однажды присел под деревом… — вспомнил Каспар.

— Да, и раздавил белку своей задницей, — хмыкнул Бальтазар.

— И сказал Айболит: «Не беда! Подавай-ка его мне сюда! Я пришью ему новые ножки…

— А, помню, помню! — обрадовался Бальтазар. — Однажды я тоже пришивал зайцу ножки…

— Ему тоже их оторвало? — спросил Мельхиор.

— Почему? Зачем это я буду брать зайца-инвалида? Отличный был экземпляр, здоровый, крепкий… Я пришил ему четыре новых ноги — получился заяц-осьминог! Правда, потом сдох почему-то…

— «Да-да-да! У них ангина, скарлатина, холерина, дифтерит, аппендицит, малярия и бронхит!»

— А у меня вот радикулит… — вздохнул Мельхиор.

— И еще разжижение мозгов, — добавил Бальтазар.

— И сейчас же к нему из-за елки выбегают мохнатые волки: «Садись, Айболит, верхом, мы живо тебя…»

— Сожрем! — обрадовался Каспар.

— Да ну, он провонял лекарствами, он невкусный… — отмахнулся Мельхиор. — Не станут волки его жрать.

— И горы встают у него на пути, и он по горам начинает ползти…

— Умный в гору не пойдет, умный гору обойдет! — важно заявил Каспар. — Или вообще никуда не пойдет… хррр-пс-пс-пс…

— Зубастая акула на солнышке лежит…

— Копченая рыба? — проснулся Каспар. — Люблю!

— Нет, это получится вяленая, — помотал головой Мельхиор. — Кстати, вам не кажется, что на небе давно не было солнца?

— Правда? — равнодушно пожал плечами Бальтазар. — Не замечал.

Сумасшедшие старики до сих пор не заметили того факта, что на Эйкре солнца нет. Хотя переселились в этот мир аж полтора столетия назад.

— И бежит Айболит к бегемотикам, и хлопает их по животикам, и всем по порядку дает шоколадку, и ставит, и ставит им…

— Клизму! — потер руки Бальтазар. — Надо немедленно сделать освежающую клизму! Всем!

— Это добрый доктор! — возмутилась вконец выведенная из терпения Оля. — Не клизму, а градусники! Папа, я не хочу им больше читать, они все переврали!

— Серега, тащи валерьянку, — краем губ прошипел бизнесмен. — Светулик, у нас в аптечке есть валерьянка?

— Один пузырек.

— Мало… Серега, и водки тоже принеси — я коктейль сделаю.

Коктейль, приготовленный Колобковым, носил название «ерш в гневе», и был изобретен лично Петром Ивановичем. Кроме обычного «ерша» (пиво пополам с водкой) туда входило виски, валерьянка и чистейший медицинский спирт — точные пропорции Колобков никому не рассказывал, утверждая, что унесет рецепт в могилу. Сам он эту бурду никогда не пил. Да и готовил только в исключительных случаях — по мозгам она била так, что непривычный человек мог и окочуриться.

А Колобков уже всерьез размышлял, что эти три волшебника ему, собственно, не так уж и нужны. Вреда от них больше, чем пользы, в поисках башни они пока ничем не помогли… А когда эта башня найдется, в них тем более не будет надобности — Стефания говорила, что там внутри есть прямой путь назад, на Землю. Включить-то, наверное, земляне и сами смогут…