Читаем Три метра над небом полностью

Три метра над небом

— Вот же сукин сын. Просто слов нет. Все мужики одинаковые! Это у него такой экзамен по биологии! К анатомии, наверное, готовится.

Баби молча опускает голову. По щеке ползет слеза. На подбородке она останавливается, но подгоняемая печалью, ныряет в пустоту.

— Паллина с сожалением смотрит на подругу.

Прости, я не хотела.

Она вынимает из кармана разноцветную бан-дану и отдает Баби:

— Она, наверное, не к месту, слишком веселая, но все же это лучше чем ничего.

Баби смеется каким-то всхлипывающим смехом. Вытирает слезы и шмыгает носом. Ясные, чуть покрасневшие глаза пристально глядят на подругу. Баби снова смеется, звучит это почти как всхлип. Паллина гладит ее по подбородку, стирая слезу.

— Ну не надо, не плачь, он того не стоит. Где он найдет другую такую, как ты? Это ему надо плакать. Он не знает, что потерял. Только и может, что гулять с девками типа этой.

— Как же я его ненавижу!

— Молодец! Уже лучше. Его надо проучить! — Паллина чокается с подругой, и обе приканчивают пиво одним длинным выстраданным глотком.

Баби во встрепанном состоянии, она не привыкла напиваться, и вообще положение для нее непривычное, но она решительно улыбается подруге.

— Ты права. Он у меня получит! Есть идея. Идем, поговорим с Фабио.

Марко весело смеется, подливая девушке холодного «Галестро». Он умеет развлекать женщин, правда, вино выбирать не умеет совсем.

В тот вечер владелец «Нуова Фьорентина» мог гордиться. Еще никто столь очаровательный не обслуживал его гостей. Очаровательная, если быть совсем точным. Баби идет между столиков с пиццами в руках. Все ясно. Вот эта, с моццареллой без анчоусов, — ему. Сколько раз он заказывал такую при ней. И сколько раз потом нежно кормил ее из своих рук.

Как больно! Лучше не думать. Она оборачивается. Фабио и Паллина стоят у кассы. Они подбадривают ее улыбками. Баби собирается с духом. Она слегка оглушена. Пиво ударило ей в голову и помогло подойти к столу Марко.

— Это для вас.

Она кладет белую фокаччу с сыром перед девушкой. Девушка изумленно смотрит на нее.

— А это тебе, козел!

Марко не успел даже удивиться. Моццарелла с помидорами стекает по лицу, обжигающая пицца превратилась в шапку на голове. Фабио и Паллина зааплодировали, а за ними и весь ресторан. Чуть пьяная Баби кланяется. Затем уходит под ручку с Паллиной, вслед ей несутся шуточки гостей и обалделый взгляд девицы Марко.

Молча они подходят к мотороллеру. Баби тесно-тесно прижимается к Паллине. Но ей не страшно. На улицах куда меньше машин. Прижавшись щекой к спине подруги, она следит глазами за мелькающими деревьями, красными и белыми огоньками машин. Мимо проезжает оранжевый автобус. Баби закрывает глаза. Ее охватывает дрожь, затем проходит. Ее бросает то в жар, то в холод, ей одиноко. Молча они подъезжают к дому. Баби слезает с мотороллера.

— Спасибо.

— За что? Я ведь ничего не сделала.

— Пиво было замечательное, — улыбается Баби. — Завтра в школе я тебя угощаю. Надо отметить.

— Что отметить?

— Свободу.

Паллина обнимает ее. Баби прикрывает глаза. У нее вырывается рыдание, но тут же она овладевает собой. Паллина смотрит, как Баби бежит по ступенькам и скрывается в подъезде. Потом заводит Vespa и уносится в ночь.

Позже Баби, раздеваясь, вытащит из кармана деньги. Запустив руку в карман снова, проверить, не осталось ли чего, она очень удивляется. Даже улыбается. В кармане — заколка Пал-лины, со стразами и сердечками. Паллина сунула ее в карман подруге, пока они обнимались.

— Баби... Тебя к телефону.

— Сейчас иду.

Она быстро заматывается в полотенце и подходит к двери. Сестра передает ей трубку.

— Только недолго, мне должен позвонить Андреа.

Баби закрывает дверь ванной и садится на крышку унитаза.

В трубке звенит голос Паллины:

— Ты в ванной, что ли?

— Естественно, иначе бы ты и не позвонила! Что там опять стряслось?

— Мне только что звонил Полло. Сказал, что здорово провел со мной время. Извинился за ресторан и предложил встретиться. Спросил, не пойду ли я с ним на гонки.

— Какие гонки?

— Сегодня вечером они все идут к «Олимпике» и устраивают соревнования.

Мне уже надоело жертвовать собой ради тебя...

— Чем жертвовать?

— Как это — чем? А замечание и все остальное?

— Тебя сегодня заело на этом замечании!

— Все равно я наказана, сижу дома до воскресенья.

— Но я же не просила тебя идти со мной. Мне нужен совет. Как ты думаешь, идти мне или нет?

— Смотреть на тех, кто гоняется, еще глупее, чем участвовать в гонках. А теперь делай как знаешь.

— Наверное, ты права. Кстати, я сказала Дема, что я теперь с Полло. Ты довольна?

— Я? Да мне-то что. Это же твой парень. Я только сказала, что если бы он узнал об этом от кого-то другого, ему было бы очень больно.

— Поняла, поняла. Но, по-моему, ему вполне хорошо. Вроде бы даже счастлив. Как видишь, ты ошиблась. Он меня не любит.