Три месяца, две недели и один день

— И отчего ты вдруг такой заботливый? — оттого, что по-прежнему нестерпимо люблю тебя и хотел бы, чтобы, находясь рядом со мной, ты снова смеялась или, по крайней мере, чему-то улыбалась. Только и всего. — Впрочем, не отвечай. Не хочу знать. В любом случае у нас нет времени на десерт и всё такое прочее.

— Вообще-то есть. Сколько угодно.

— Ну, это вряд ли. Занятие уже через сорок минут.

— Да и пусть. Нас там не будет. Ни сегодня, ни в последующие разы.

— Ты рехнулся?

— Нет, я просто передумал. Последнее, чего мне хочется, это чтобы ты делала что-то против своей воли, — кому станет лучше, и какая вообще от этого может быть польза, если совершать что-то исключительно по принуждению? Это всё только во вред и способно измучить, разрушить моральную целостность и уничтожить всякое внутреннее равновесие. А я такого не хочу. Ни для неё, ни для себя, ни для нас обоих. — Ну, не считая очевидного. Так что ешь спокойно и никуда не торопись. Хочешь, поделим порции пополам? — чтобы хоть что-то было прямо как раньше. Когда ты мне, а я тебе.

— Но это же не про тебя. Изменять свои решения.

— Всё когда-то бывает в первый раз. Так могу ли я взять немного твоего бекона или нет?

Глава тринадцатая

— Добро пожаловать в нашу клинику, сэр. Чем я могу вам помочь?

— Да, здравствуйте. Вы не подскажите, Оливия Картер всё ещё где-то здесь? Может быть, сдаёт анализы или находится у врача? Просто я никак не могу до неё дозвониться. Её приём должен был начаться двадцать минут назад, но я смог вырваться только сейчас, — и то с трудом, между тренировкой и вечерним матчем. Эта неделя обещает быть загруженной и сопряжённой с колоссальной усталостью. Помимо сегодняшней субботней игры важные дни ожидают нас с парнями ещё и в понедельник со средой, после чего и вовсе наступит время первых выездных баталий. Так что в связи со всем этим я порядочно на взводе, и мои нервы, разрывающиеся между работой и беременной бывшей, на самом деле уже почти на пределе. — Я её муж.

— Да, мистер Картер, я вас помню, но дело в том, что мы и сами не можем её найти.

— Что вы имеете в виду?

— Сегодня ваша жена здесь не появлялась. Последний раз мы видели её тогда же, когда и вас. Если не ошибаюсь, это было…

— …в начале месяца, — поникшим и практически упавшим от укола разочарования голосом заканчиваю я за молодую сотрудницу, сидящую сегодня за стойкой ресепшена, уже всё поняв, и пусть меня не должно удивлять, что день, когда Оливия решит пропустить плановый осмотр, всё-таки настал, вопреки всему я надеялся, что могу на неё положиться. Что она адекватный человек, и что, находясь в отъезде, мне не придётся звонить ей каждый час из-за оказавшегося под угрозой ввиду одного лишь расстояния доверия. Но, должно быть, рассчитывать на женщину, не желающую детей, но вынашивающую младенца под своим сердцем, до конца никогда не получится. — Вы уверены? Может, проверите ещё раз? — прошу я, хотя это наверняка и глупо, и киваю в сторону монитора, на экране которого была ранее сосредоточена девушка, но она качает головой:

— Простите, сэр, но в этом нет нужды. Я уверяю вас, что не ошиблась. Миссис Картер пропустила своё время.

— Тогда посмотрите, пожалуйста, есть ли хоть какое-нибудь окошко в ближайшие дни. Я знаю, завтра у вас выходной, но, может быть, в понедельник?

— Боюсь, что раньше двенадцати часов дня во вторник никак не получится. Но вы можете позвонить лично врачу и постараться договориться уже напрямую с ней. Она ведёт и частные приёмы. У вас же есть номер её телефона?

— Да, есть. Но на всякий случай всё-таки запишите нас на двадцать девятое число.

— Оливия Картер, верно?

— Да.

— Я внесла вашу жену в график.

— Спасибо большое.

— Не за что, сэр. Что-нибудь ещё?

— Нет, это всё. До свидания.

— Всего доброго.

— И вам, — я мил, вежлив и добродушен, но внутри просто полыхаю от боли и обиды, хотя злость и неудовольствие были бы предпочтительнее, не срываясь на постороннем человеке только потому, что знаю, что эта девушка совершенно не виновата в бедах приходящих пациентов или их родственников. Не виновата, что моя экс-супруга наверняка сознательно и ответственно проигнорировала очередной осмотр, а я даже не смогу как следует на неё наорать. Вообще-то я полагал, что мне больше никогда и думать об этом не придётся, ведь последние две недели были странными, но исключительно в хорошем смысле, не плохом.

Нет, мы не ходили куда-то вдвоём, заранее это спланировав, и, находясь на улице, не держались за руки, как все эти парочки в конфетно-букетном периоде, но после того завтрака в кафе так или иначе пересекались буквально каждый день и общались друг с другом вполне мирно, отзывчиво и спокойно. Ладно, пусть непонятные и двусмысленные отклонения от данного курса на самом деле периодически случаются, если ты просто желаешь соблюсти рамки и избежать очередного раунда выяснения отношений, спустив всё на тормозах, важно уметь не концентрироваться на подобных моментах и не обращать на них повышенного внимания.