Три кварка (1982-2012)

Запись полковник прослушал трижды. А некоторые особо интересные моменты и вовсе — раз десять, не меньше. После чего снял наушники и ненадолго задумался.

В принципе, решение он принял правильное. Официально работу по делу надо было завершить как можно скорее. Чем больше откроется фактов, тем больше окажется тех, кто может заинтересоваться расследованием. А лишний интерес был сейчас ни к чему. Даже по тому, что успел записать сотрудник «наружки», картина вырисовывалась весьма любопытная. Тарас Степанович мог уже абсолютно точно сказать, что именно его зацепило, и потому чувствовал: «Вот он, реальный шанс».

Если позволить тем чудикам довести свой эксперимент до конца, а потом наложить лапу на результат, то появится не только возможность старые долги погасить, но и поставить перед хозяевами вопрос ребром. Или безбедная жизнь бывшего полковника из спецслужб… где-нибудь на «райском острове», или полковник, несмотря на все свои прежние «шалости», станет здесь генералом, а российские власти получат в руки такой инструмент влияния, что всему «цивилизованному миру» останется лишь паковать чемоданы и тихо ползти с ними на ближайшее кладбище. В фигуральном, естественно, смысле.

Тараса Степановича завербовали в июне 2003-го, аккурат после получения майорских звёздочек. Невзрачный человечишко, сосед по купе в поезде, уносящем новоиспечённого майора на заслуженный отдых. Случайный попутчик, сошедший на середине пути, но успевший-таки, собака, поведать Тарасу о том, что Свиридяк полагал неизвестным не только начальству и сослуживцам, но и вообще кому бы то ни было. Плюс вербовщик показал отчёты покойного папаши, оказавшегося «кротом» в советском ещё Комитете.

Отца, кстати, тоже подловили на родственных связях. Дед Тараса, как выяснилось, вовсе не был героем войны, погибшим при исполнении служебного долга. В реальности он оказался обычной гнидой с сотней, как минимум, преданных, сданных врагу партизан и заложников из мирного населения. Отличие от дедули заключалось лишь в том, что Степану Мироновичу ещё и бабу подсунули, а Тараса подставили в «бизнесе». Разложили на блюдечке все его хитрые схемы и показали номера счётов. Абсолютно всех. И тех, что в иностранных банках, и тех, что в российских, на подставных лиц. Взяли за горло конкретно, с крючка фиг соскочишь.

Впрочем, майор Свиридяк, дослужившийся через девять лет до полковника, особо брыка́ться не стал. Коли попал в колесо, так беги и не рыпайся. Но все эти годы искал свой шанс. И вот, наконец, дождался. Поймал удачу за хвост. Одна проблема — судя по записи, бывший коллега, кажется, срисовал «наблюдателя». Почуял слежку и уничтожил бумагу. Что было в ней, хрен знает, но явно что-то действительно важное.

«Ну да ничего, контора теперь вне игры, дело будем вести неофициально. Или факультативно, как говорят господа цээрушники».

Спрятав флэш-накопитель в специальный конверт (для дальнейшего опечатывания и передачи в архив), Тарас Степанович вытащил телефон и, набрав номер, поздоровался с отозвавшимся уже после второго гудка абонентом:

— Здравствуйте, Оскар Шалвович! Узнали?

Дождавшись ответа, Свиридяк устало вздохнул:

— Это у вас рабочая неделя начинается с понедельника. А я уже лет десять выходные только во сне и вижу. Вымотался как собака… Что? Тяжело только первые десять лет? Ну да, ну да, вы правы. Но все равно, хотелось бы хоть чуть-чуть, хотя б иногда… Да что вы говорите, неужели всё так печально?.. Что ж, мои соболезнования, Оскар Шалвович, кота я вашего помню, красавец был, всегда на барной стойке лежал, напитки, видать, дегустировал. По запаху. Да, кстати, столик мой на сегодня свободен? Да-да, тот самый, в углу… Когда, спрашиваете? Хм, думаю, часам к девяти, не раньше… Отлично. И, пожалуйста, не усаживайте по соседству кого-нибудь шумного. Мне сегодня и вправду хочется отдохнуть… Спасибо, Оскар Шалвович… Я тоже всегда рад вас слышать…

* * *

На угол Солдатской и Краснокурсантского Тарас Степанович подъехал ровно в 21:00. Местный парковщик, заметив знакомый автомобиль, быстренько отстегнул цепь, перегораживающую въезд на стоянку, а когда полковник заглушил двигатель, услужливо придержал дверцу, чтобы она не задела краем высокий бордюр. Вылезший из авто Свиридяк сунул прохвосту банкноту со зданием Биржи на реверсе и медленно прошествовал к входу в кафе. Парковщик благодарно кивнул, давая понять, что за «Туарегом» он проследит, ничего с машиной не сделается, клиент может не волноваться.