Три черепахи

Басков был достаточно опытен, чтобы не считать такой подход неким открытием, откровением. Это обыкновенные азы розыскной практики. Но слова Серегина вернули ему равновесие.

Басков медлил с ответом, поэтому Серегин подул в трубку.

- Алло, Алеша! Вы меня слышите?

- Да, Анатолий Иванович.

- Я думал, куда-то пропали... Я говорю, где тонко, там и связывать.

- Наверно. Вы представляете, как Шальнев к сыну рвался... В каком состоянии был... Без промаха действовали...

- А рука-то все-таки дрогнула.

- Ну это, может, по непривычке к мокрому делу.

- Тоже штрих. - Серегин продолжал вселять в него оптимизм и уверенность. Приезжайте прямо в гостиничный ресторан, я места займу.

Басков нашел Серегина в переполненном ресторане гостиницы "Будапешт" за неуютно стоявшим возле самых дверей столиком. Играл оркестр, пела низким меццо-сопрано высокая брюнетка на эстраде. Публика танцевала.

Разговаривать было трудно, приходилось близко сводить головы, и со стороны, наверное, казалось, что собеседники поочередно жуют друг другу ухо. Все же, пока усиживали графинчик и закусывали каким-то фирменным салатом и семгой, Серегин сумел передать Баскову половину из того, что рассказала ему Ольга Андреевна. Вторую половину он досказал, когда провожал Баскова на Пушкинскую улицу, на остановку троллейбусов No 3 и No 23.

- Крепко ее Балакин окрутил, - сказал Басков. Но Серегин возразил:

- А может, он ее не морочил? Может, собирался жизнь налаживать?

- На ворованные деньги?

- Тогда у него не ворованные были. Не честным трудом добытые, но и не ворованные.

- Как это?

- А так... Я от нее в горотдел заехал. У них архив налажен превосходно, в пять минут дело нашли. Читаю, и картина любопытная. При обыске обнаружили у Балакина чужой паспорт, поддельное удостоверение личности, рыбацкое, китобойское. И около десяти тысяч рублей - старыми, конечно. А своего паспорта нет. И нигде не устроен, хотя еще годом раньше из колонии вышел - справка имеется. Ну стали допрашивать: откуда деньги, чей паспорт? Паспорт, говорит, в поезде у одного раззявы принял, а деньги в карты выиграл, в очко. В Сухуми играли по крупной, он банк держал. Почему на место не определялся, чем жил? Хорошее место подыскивал, а жил картами, да кореша, мол, старые долги отдавали. Начали ему вопросы о Шальневых задавать: почему у них остановился, кто они ему такие? И он заявляет: Ольга Шальнева ему фактически жена, надо только зарегистрироваться. И просит отпустить его для этого хотя бы на день.

- Тут в протоколе должно стоять: "Смех в зале", в скобках, - пошутил Басков.

- В скобках ничего нет, а смех, наверно, был... И напрасно. - Серегин сердито кашлял в кулак. - Задержали его, взяли у прокурора санкцию - до выяснения... А Балакин той же ночью совершил побег из капэзэ. И попал ему под руку милиционер из новичков - досталось бедняге, три недели в больнице лежал. Балакина словили еще до утра... Ну и вкатил ему суд пятерку... А насчет денег он, между прочим, не врал. Проверяли - в Сухуми и свидетелей нашли...

- Может, и насчет регистрации не врал, - уже совершенно серьезно заметил Басков.

- Вполне возможно.

- Интересно, догадался он, кому спасибо сказать должен?

- Тут ежу понятно.

- Повезло Нине Матвеевне. Одним разом от двух неугодных избавилась.

- К слову пришлось, Леша: как ее святое семейство поживает? Вы ведь в хоромах были...

- Дальше порога не ходил. Но скучно, наверно...

- Почему?

- Машина есть, дача есть, должность у внука ответственная во Внешторге, у самой - персональная пенсия союзного значения, кругом почет и уважение. Все есть... Разве не скучно?

- Э-э, бросьте-ка, пожалуйста! - Серегин взмахнул рукой. - Будьте уверены, этим Мучниковым совсем не скучно.

- Ну их к богу, Анатолий Иванович, а?

- И то верно... Что-то троллейбусов нет...

Басков посмотрел на свои часы.

- Без четверти двенадцать. Еще будут... У вас теперь какой план?

Серегин вздохнул, расправил плечи.

- Да что ж, пора домой возвращаться, я вам туг больше не нужен. А там дела ждут.

Басков достал из кармана сигареты, хотел закурить, но раздумал.

- Я вот о чем, Анатолий Иванович... Шальнев-то когда-нибудь очнется.

- Нет вопроса, - живо откликнулся Серегин. - Мне самому смерть хочется с ним поговорить, потрогать его живого, а не чурку безгласную... Как только в себя придет, давайте телеграмму, не задержусь.

- От вас он ничего не скроет, а я ему кто? Просто сыщик.

- Может, там и скрывать нечего.

- Я завтра в Ленинград... Должно там что-ничто найтись, должно.

- Так вы, значит, вечером отправитесь со "Стрелой"?

- Хочу самолетом. Чего день терять?

- А кто мне командировку отметит?

- Вы зайдите ко мне, Марат на месте будет, я ему скажу.

Снизу от Дома союзов появились огни троллейбуса - длинная лента на лбу и два светлых пятна на полах.

- Ну счастливо, Анатолий Иванович. Очень рад был вместе поработать.

- Взаимно, Леша.

Подошел троллейбус. Они пожали друг другу руки, и Басков уехал, а Серегин не спеша зашагал к гостинице.