Третья молодость

В машине происходило то же самое. Если мы искали номер дома, место стоянки, магазин, я должна была медленно ехать вплотную к тротуару, и какое ему дело до следующего за мной автомобиля, которому я, возможно, мешаю? Если водитель сигналил – значит, скотина и кретин, пусть удавится! А вот если перед нами кто-нибудь плелся в поисках дома или магазина, то ясное дело – грубиян неотесанный, омерзительный себялюбец, подлая свинья, с другими людьми не считается!

Нет, этой проблемы я с ним не обсуждала. Сама законченная эгоистка, я ничего не имела против личных интересов, но, во-первых, не до такой же степени – дай вздохнуть и другим, а во-вторых, без ханжеской болтовни! Надо все же иметь мужество признаться в своих недостатках! Когда я пыталась по этому поводу высказаться, он или сразу начинал злиться, или клеймил меня позором и смешивал с грязью: точь-в-точь по тому анекдоту про русских.

Вкратце: объявлен конкурс США – СССР, чей народ счастливее? Решали компьютеры. Вопрос в США: сколько душ населения приходится на одну машину? Компьютер ответил – одна с половиной; тот же вопрос в СССР – компьютер показал полторы тысячи. Второй вопрос: сколько пар обуви приходится на человека? Компьютер в США: в среднем семь с половиной пар. На русском компьютере скрип и скрежет, после чего появилась фраза: «Зато вы негров угнетаете!»

Именно так происходило и с нами. Уже после второй фразы насчет эгоцентризма я слышала: а тебя вместе с машиной на опушке рощи пришлось вытаскивать. От такой логики человек дурел окончательно. Нет, прошу прощения, не человек, а влюбленная кретинка...

Второй способ прекратить дискуссию: оказывается Марек спешит, он в цейтноте. Или вдруг у него начинает все болеть – печень, позвоночник, срочно едем домой, немедленно займемся лечением! Так ни разу мне и не удалось завязать с ним серьезный разговор. А когда мы жили в счастье и согласии, жалко было нарушать хрупкое равновесие, и я добровольно отказывалась от критики.

Кстати, насчет лужайки на опушке рощи... Всех Наших путешествий не упомню – путаю их последовательность, зато в памяти отчетливо засело, какое путешествие с каким идиотизмом связано. Представления не имею, что тогда случилось с машиной. Сыновья Марека, по возрасту находившиеся как раз на полпути между моими, собрались на каникулы в палаточный городок – сперва самостоятельно, а на часть срока – с отцом. Я везла их со всем багажом. Тронулись мы в путь, естественно, позже, чем запланировали. Проехали ровно двести километров, я свернула с шоссе где попало – наступил вечер, решили заночевать. И оказались мы на месте, каких вообще на свете не бывает.

Большой луг, абсолютно пустынный, где-то на самом горизонте едва виднеются постройки, невысокий холм с рощей, прелестная речка, вьющаяся в траве, и далеко-далеко – огромная стая гусей. Тишина и спокойствие неземные. Я вылезла из машины и объявила – дальше не еду. Вообще никуда. И домой не возвращаюсь. Останусь здесь до конца жизни, а удастся, то и навечно.

Мужчины ничего не имели против того, чтобы остаться в этом раю до завтра или даже до послезавтра. Поставили палатку. Я не интересовалась, что про меня подумают, – не приняла никакого участия в работе, пошла к речке и наслаждалась отдыхом. Возможно, собрала немного сучьев для костра – заготовка дров всегда доставляла мне удовольствие, наверняка больше от меня никакого толку не дождались. Лень, по-видимому, их тоже разобрала, гейзеров энергии я что-то не припоминаю.

А при отъезде выяснилось – стартер не работает, и точка. Все остальное в порядке. Луг так меня умиротворил, что я даже не расстроилась, и двинулась самым простым образом – меня толкали трое моих панов. Мотор завелся с толчка, и я покатила. В целях эксперимента уже на шоссе я включила зажигание, повернула ключ: мотор отреагировал нормально. До сих пор не понимаю, почему на лугу сие устройство капризничало. Похоже, тоже лень разобрала...

Ладно, сразу отработаю эту поездку до конца. Остановились мы на Окмине, наверно, последнем чистом озере в Польше. Клянусь, на глубине четырех метров гальку на дне без труда удалось бы пересчитать. Почему-то, однако, все твердили, что можно найти место и получше, и на следующий день мы отправились дальше.