Треск Цепей I: Отражение

В моём родном мире, явление которое было принято называть импульсом, происходило каждый месяц по всему миру. Импульс был вирусным пакетом данных, который захватывал носителей биотического блока (а таких было порядка 99 % среди всех жителей земли) транслировался со спутников и сводил с ума личного ИскИна, подвергая тело носителя массивным и неконтролируемым трансформам. По итогу человеческий разум умирал, но не тело. Организм продолжал функционировать, находясь под контролем сошедшего с ума ИскИна. И, в конечном счете, носитель биотического блока становился ужасным существом, зверем-мутантом на человеческой основе.

Так как мой мир не зря назывался Первоисточником, произошедшая в нём катастрофа отражалась на всех параллельных реальностях, во всех мирах-отражениях. И именно случившееся в Первоисточнике, стало отправной точкой трагедии. Пока не спасён центральный мир, все разумные существа во вселенной отражений — под угрозой вымирания.

— Грач?

Голос жрицы заставил меня вернуться в реальность. Я слишком привык к тому, что из-за моего состояния спутники берут все обязанности на себя. В частности — ту же защиту лагеря. Подобная задумчивость может выйти мне боком, если я перестану быть внимательным.

— Извини, я задумался. А кто такие рыцари защитники?

Соня повернулась и кивнула на мой сломанный меч, который сейчас был приторочен к мешку Мара.

— Защитники храмов, избранники богов, никто не видел их лиц, они не снимают доспехов. Многие думают, что они не люди, и я с этим согласна. Тебе повезло, что ты нашёл этот меч, обычно они не разбрасываются собственными вещами. В Одиноком клыке за него дадут хорошую цену, никто не знает, как подобный выковать.

Сбоку послышался шум, это возвращался зверолюд. Специально шумел на подходе к лагерю, чтобы не пугать нас, хотя по факту мог появляться совершенно бесшумно.

— Сегодня вечером, я попробую использовать чудо исцеления. — Соня окинула меня взглядом. — Времени прошло более чем достаточно, мои силы восстановились.

Я же на это, только кивнул.

* * *

— Ты никогда не испытывал чудо исцеления?

Мы стояли на берегу, ночь давно сомкнулась над нашими головами, а отражение огромной луны рябило в беспокойных водах ручья.

— Нет.

Мягкий свет на её ладонях обратился сияющими бабочками, которые вызвали зуд в повреждённых тканях и жар в сломанных рёбрах. Бинты с меня сняли ещё раньше, и оттого я мог наблюдать исцеление собственного тела воочию.

Маленькие крохи, состоящие из чистой энергии целым роем ударились о мою грудь и исчезли. Корка на ранах и царапинах, что ранее была сокрыта под бинтами, осыпалась прахом, открыв под собой чистую, розовую кожу. Жар в груди сменился облегчением, чудо исцеления сработало как надо и буквально вернуло в моё тело жизнь, заставив меня радостно улыбнуться.

— Получилось!

Я разглядывал свои руки в лунном свете. Водил по ним пальцами и не находил ни единой царапины. Соня, видя моё изумление, звонко рассмеялась.

— Ты как ребенок, впервые увидевший жука! Ты что никогда не болел и не ранился?

Вместо ответа на вопрос я с восторгом сказал.

— Ты не представляешь, сколько у меня к тебе вопросов!

Мы вернулись в наш небольшой лагерь и просидели у костра, разведённого в низине несколько часов. Мне всё же пришлось ей соврать, ведь иначе было просто не объяснить, как я дожил почти до тридцати лет, но при этом не знаю о магии и прочих обыденных в этом мире вещах.

Я сказал, что потерял память, почти ничего не помню и именно поэтому проявления волшебства, приводит меня в такой детский восторг. Хотя на самом деле, я просто никогда не видел ничего столь притягательного. Складывалось полное ощущение, что я оказался в сказке. Насколько ужасна была одна сторона магии в виде призраков и мертвецов, настолько же невероятна и красива была её противоположность.

Я навидался за свою короткую жизнь всякого. И это «всякое» обычно было ужасно, уродливо и несло лишь разрушение. Но не в случае с Соней.

* * *

Прошло ещё двое суток с тех пор, как я очнулся. Теперь моя походка стала уверенней, а мышцы вернули былую силу.

По привычке я продолжал использовать походный посох, а на мой пояс вернулся меч. За неимением ножен, он болтался в специальной тряпичной петле, которую к слову, быстро протирал. Кроме того, теперь я не отлынивал от работы, например, тащил на спине лёгкий, но неудобный мешок Сони, в который Мар, идущий сейчас где-то впереди, постоянно складывал разные корешки и травы, найденные по дороге.

Лес поредел, и большие просветы в кронах теперь позволяли видеть огромную вершину, чья верхняя часть была укрыта белоснежной шапкой снега. Одинокий клык был уже близко, ещё день или два и мы окажемся на месте, особенно с учётом того, что наша скорость сильно увеличилась после моего исцеления.

Мой ИскИн завершил очередной анализ и оповестил меня звуковым сигналом, выводя в интерфейсе помигивающую иконку.

Базовые данные установлены…Навыки и умения систематизированы…