Трагедии

ПАРОД [190]

На орхестру вступает хор троянских пленниц.

Хор

На крылатых стопах мой покинут шатер:
Я украдкой к тебе, Гекуба,
¹⁰⁰ От постылого ложа, где жребий меня
Оковал, лишенную Трои,
Рабыню ахейца с злаченым копьем
И лова его добычу.
Но я бремени муки с тебя не сниму...
Мои вести — новое иго,
И сама я, царица — глашатай беды.
На собранье людном ахеян,
Говорят, решено Ахиллесу твою
Дочь зарезать. Ты знаешь, горя,
¹¹⁰ Над могилою встал он, доспехом...
Он морские плоты на волнах удержал, —
А у них уж ветрила вздувались тогда,
Напрягая канаты — как он завопил:
«О, куда ж вы, могилу мою
Обделив, собрались, данайцы?»
И волны сшибались в пучине вражды,
Где эллинов мысли двоились.
Одни копьеносцы кричали: «Дадим
Девицу», другие: «Не надо».
За благо твое, о Гекуба, стоял
¹²⁰ Пророчицы Вакха[191] вознесший
Ложе — Атрид Агамемнон,
А против вздымались две ветви младых[192]
На древе Афины — две речи лились
И волей сливались единой.
Шумели герои, что надо венчать
Могилу свежею кровью;
Что стыдно для ложа Кассандры — копье
Ахилла унизить, шумели.
¹³⁰ Но чаши весов колебались еще,
Пока сын Лаэрта, чей ум
Затейливей ткани узорной,
А сладкие речи умеют сердца
Мужей уловлять, не вмешался.
Он так говорил, убеждая мужей:
«Иль лучшему в сонмах данайских
Рабыню убить пожалеем?
Смотрите, чтоб мертвый, царице представ
Аида, данайцев не назвал,
Забывших собратий, которых во тьму
Сослала любовь их к Элладе
¹⁴⁰ С Троянской равнины».
Сейчас Одиссей, царица, придет...
Детеныша он от сосцов
Твоих оторвет материнских,
Вырвет из старой руки.
Ты к храмам иди, иди к алтарям;
Колени Атрида с мольбою
Обняв, призывай ты небесных,
Подземных царей заклинай...
И если помогут мольбы,
Дочь будет с тобой, Гекуба...
¹⁵⁰ Иначе увидеть придется тебе,
Как девичья кровь обагряет
Вершину могилы,
И черные реки бегут
С золотых ожерелий.

ЭПИСОДИЙ ПЕРВЫЙ