Тотем Козерога

Предчувствие опасности заставило вильнуть, изменить направление. Но с ужасом

понял — не успеваю. Я успел увидеть лишь начало движения. Оглушительно хлопнул

воздух, ветер ударил в лицо. В трех шагах материализовался ведьмак, застыл

каменным истуканом. Я не смог погасить инерцию, поскользнулся в грязи. Твердая

мозолистая ладонь ударила в солнечное сплетение, вышибла дыхание. Мир сделал

полный оборот вокруг оси, и я шлепнулся в жидкую мутную жижу.

— Говорил же, не уйдешь! — спокойно произнес Ярополк.

Легкие никак не могли ухватить хоть немного того газа, что дает жизнь. Тело

скручивали судороги, выворачивали наизнанку. Перед глазами скользили черные и

красные пятна, мир кружился в хороводе. По щекам ползли жгучие слезы,

смешивались с холодными комьями грязи, остывали. Я перевернулся на бок,

скрючился в позе эмбриона.

Меня вырвало кровью. Стало немного легче. Я сумел встать на четвереньки. Поднял

голову и с ненавистью посмотрел на Ярополка. Пальцы медленно сжались в кулаки.

Ведьмак стоял рядом, сложив руки на груди. К рукояти меча не прикасался — уверен

в себе. Бесцветные немигающие глаза равнодушно следили за моими мучениями.

Охотник за нечистью будто прочитал мысли, сказал с расстановкой:

— Даже не думай!

Колючий сгусток ненависти разорвался в мозгу, убил здравомыслие. Еще пару недель

назад я бы прислушался к голосу разума. Поднял руки и позволил себя спеленать.

Лишь бы не били, не покалечили… Унижусь? Плевать! Унижение оправдано, если даст

выигрыш в чем-либо. Всегда гордился своей прагматичностью и расчетливостью. В

мире, где правят деньги, юристы и выгода — самая удобная черта характера.

Чувства отягощают, путают мысли, заставляют творить глупости. Но сейчас я не

внял предупреждению, отдался на волю таких ярких и давно позабытых эмоций. Какой

к демону расчет, когда тебя наглейшим образом обманули, захотели сделать цепной

собачонкой?.. А теперь еще и валяли в грязи…

Медленно и осторожно поднялся на ноги. Покачнулся, но устоял. Тело с большим

запозданием начало восстанавливаться. В животе скручивались узлы, что-то

хрустело и сдвигалось. Похоже, повреждения оказались гораздо серьезней, чем

решил сначала. Я угрюмо посмотрел на бесстрастного ведьмака. Лицо — глиняная

маска, в глазах пустота и безразличие. Как может такой человек родится на

свет?..

Я резко и жестко ударил… Точнее хотел жестко. Но тело подвело, и удар получился

вялым, кривым. Ведьмак быстро сместился влево. Я услышал частое дыхание над

ухом. И тут же стенобитный таран едва не раскрошил череп.

Холодная грязь прилипла к лицу, лезла в глаза и рот. В голове гул, будто в

трансформаторной будке. Я охнул, тихо застонал и вновь начал осторожно

подниматься на колени.

— Неугомонный! — раздался холодный смешок Ярополка.

Удар… Теперь в основание черепа. Боль жгучим ручейком постучалась в мозг,

растеклась по позвоночнику. Незримые волокна, соединяющие разум и тело рвались

одно за другим… Но я еще слышал. Тихое дыхание Ярополка, далекие крики, грохот…

Под пальцами собрался комок грязи, измочаленная трава… Хорошо, сейчас отожмемся

от земли, встанем и надерем задницу наглому ведьмаку!

— Да когда же ты уймешься? — произнес Ярополк. В голосе прозвучало неприкрытое

изумление.

Третьего удара я не почувствовал. Лишь слабый толчок где-то на грани сознания.

Нити, соединяющие душу с телом, порвались окончательно. Исчезли звуки, ушел

холод и жар. Боль отдалилась, затихла. Я провалился в вечную пустоту, завис

среди тьмы и безмолвия. Последней мыслью было: «Снова проиграл. Обидно…»

ГЛАВА 7

Мир странно устроен. В нем все гармонично, красиво и совершенно. Божественный

замысел сквозит в каждом существе, будь то человек или маленькая мошка, в каждом

явлении природы. И обычно между днем и ночью есть промежуток, который называется

вечер. Длинный и плавный летом, наполненный приглушенными звуками, теплом

асфальта и ленивым шелестом листвы. Быстрый и короткий зимой, когда усталое

солнце спешит на покой… Но в этот раз вечер исчез, выпал из вечного круговорота

гармонии. День и не день вовсе, серый и пасмурный. Сырые щупальца тумана не

отпускали улиц Славгорода ни на час. За прошедшие сутки мгла только сгустилась.

Солнечный свет не пробивался сквозь толстое покрывало, тонул и рассеивался. А

потом наступила ночь. Быстро, практически без перехода. Редкие уличные фонари с

трудом разгоняли плотный мрак.

Город превратился в черную дыру на лике Земли. Привычное и обыденное умерло,

попряталось. А на улицы вышли иные существа… Далекие и чужие, холодные, жестокие

и пока незаметные, слабые. Они осматривались с любопытством и удивлением,

обвыкались. Тишина городских улиц не нарушалась шумом автомобилей, звуком

людских голосов. Чужие сущности тоже не рисковали подавать голос. Но пока, лишь

пока… Ночные хищники и должны быть незаметными — охотиться легче. Но когда

придет осознание безнаказанности — тьму разорвут победные кличи голодных существ

иных реальностей и миров.

Грейс Моран, волшебница третьего уровня и посланница Старейшин прекрасно

понимала это. И поэтому спешила. Время уходило как вода в песок. Стрелки часов