Ко мне! — мысленно приказал я. — Защищать!..
Шарики стремительно подлетели. Шесть штук, неплохо… Каждый выбрал орбиту,
закружились как спутники вокруг планеты. Я сразу стал похож на схематичное
обозначение атома.
Вышел из мастерской, осмотрелся. Коридор пустынный. Но из кабинета Данилова
доносились грозные команды, крики. Со стороны лестницы доносился громкий топот.
Я все-таки упустил момент, застать врасплох не получится…
Дверь в конце коридора с грохотом распахнулась, выскочили три дюжих
спецназовцев. Без брони, лишь в камуфляже, но с автоматами в руках. Передний
застыл на полусогнутых ногах, крикнул:
— Бес, не дури! Оставь свои штучки и сдавайся! Иначе будем стрелять!
Я промолчал, двинулся навстречу. Бросил взгляд на руку. Кожа посерела,
выдвинулись когти. Замечательно!.. Тотемный облик… Время замедлилось, стало
тянуться, будто густая клейкая патока. Мышцы запели от нахлынувшей мощи и силы.
Я почувствовал легкость, в душе полыхнула злобная радость. Да! Теперь можно
сражаться!..
На лицах бойцов сменялись выражения: удивление и опаска, страх, затем угрюмая
решимость. Солдаты напряглись, взяли меня на мушку. Первый опять крикнул:
— Стоять! Еще шаг и открываем огонь! Ребята, цельтесь в ноги!..
Я проигнорировал предупреждение. Загрохотали выстрелы. Наконечники стволов в
руках бойцов расцвели огненными цветками. Подсознательно я ожидал боли, толчков
пуль. Но вместо этого перед глазами возник сероватый смазанный купол, вспыхивали
и затухали искры. Стальные шары закружились быстрее, образовали вокруг тела
непреодолимый щит. Пули сталкивались с подшипниками, сплющивались, рикошетили в
пол, потолок и стены, выбивали фонтанчики каменных крошек и сероватой пыли.
Один подшипник сменил траекторию. Оставляя светящийся след, с воем устремился
навстречу спецназовцам. Покраснел и раскалился, превратился в огненный болид.
Спецназовцы выпучили глаза, и бросились врассыпную, закричали. Стальной шар
просвистел над головами и врезался в двери. Громыхнуло, пол под ногами
содрогнулся. В конце коридора вспухло густое облако пыли. Бойцов накрыло ливнем
мелких камешков, кусков штукатурки и мела. До меня докатилась воздушная волна,
взъерошила волосы. Мельчайшие песчинки укололи лицо, пыль забилась в нос.
Вместо дверей образовалась огромная дыра с неровными краями. Снаружи клубился
туман, журчала вода. Виднелись деревья, небольшой участок двора. Пол усыпан
обломками, кусками бетона, кирпичей. Среди мусора как обмороженные мухи ползали
трое бойцов присыпанные мелом и штукатуркой. Челюсти отвисшие, глаза невидящие –
сильно оглушены. У двоих лилась кровь изо рта и ушей.
Я аккуратно прошел между поверженными спецназовцами, выбрался на порог. Тут
мусора гораздо больше, воздушная волна шла наружу. Пока сообразил, как поступить
и куда бежать, вернулся шарик. Раскаленный, светящийся и даже немного
прозрачный. Уменьшился в диаметре, оплавился. На поверхности появились глубокие
выбоины, трещины. Подшипник сделал широкий круг над головой, вписался в узор
остальных спутников.
Послышались тяжелые шаги. Я увидел завихрение тумана, прорезаемое синеватыми
разрядами. В то же мгновение прямо в воздухе родилось пламя, сухо и утробно
застучал автомат. Почти одновременно зарокотало оружие слева. Предо мной
заплясали злые искры, взвизгнули пули. К пыли и крови прибавился запах
порохового дыма.
Зарычав, я спрыгнул с крыльца, кувыркнулся и помчался через пустырь. Но не
пробежал и четверти пути, как увидел, что навстречу движутся еще шесть или семь
вихрей. Послышались автоматные очереди, засверкали и засвистели пули. Злость
перелилась через край, затопила душу и тело. Я остановился и выбросил руки
вперед. С ладоней с резким неприятным шипением сорвались две ослепительные
ветвистые молнии. Мазнули по солдатам. Раздался треск, взанялось жирное темное
пламя. Из пустоты вывалились два тела, закованных в черненую броню. Трубки и
провода весело полыхали, дымились. Отвратительная густая вонь паленой резины и
человеческой плоти пощекотала ноздри. Солдаты дымными головешками распростерлись
на земле. Один еще шевелился, надрывно и протяжно кричал. Второй не подавал
признаков жизни.
Остальные бойцы взревели, усилили огонь. От административного здания бежали еще
пятеро, кроме тех двоих, что были у крыльца. В полной боевой экипировке, но с
выключенной маскировкой. Похожие на неуклюжих насекомых благодаря чересчур
большим очкам. Один вовсе без шлема. Густой туман расступился, и я увидел
мохнатую волчью морду с горящими желтыми глазами и оскаленной пастью. Оборотень…
Спереди наступали другие. Наученные горьким опытом, перебегали с места на место,
прыгали и перекатывались. На бегу стреляли, безуспешно пытались пробить щит из
вращающихся подшипников.
Я увидел разрыв в оцеплении, помчался туда. Выбрался и побежал к стене, каждую
секунду ожидая, что защита не справится и в спину вонзится горячий металл.
Предо мной уже маячил забор. Я видел трещинки и потертости, глубокие выемки.
Осталось совсем немного. Перепрыгнуть и сделать последнее усилие, добежать до
города. А там спрячусь среди улиц и дворов, спецназовцы потеряют след…