Тот же самый страх

– Погодите! – властно перебил его принц. – Далее, сэр, примите мои извинения. Вчера некий виг, настолько высокопоставленный, что нет нужды упоминать его имя, без моего ведома забрал дюжину людей из Гренадерского полка, призванного охранять Карлтон-Хаус. Один предатель-лакей сообщил ему о записке, переданной вам Шериданом. Те люди следили не только за вами, но также и за теми, кто предоставил вам убежище. И за это, лорд Гленарвон, примите мои искренние извинения.

Филип снова поклонился – на душе у него потеплело.

– Сэр! В ваших извинениях нет нужды, поскольку…

– Напротив. Они весьма необходимы.

– Можно спросить, почему, сэр?

– Можно. Поскольку остальные вопросы решаются не так просто. Потому что… Черт меня побери, – добавил принц, чуть наклоняясь вперед и разглядывая черную кожаную куртку Филипа, – неужели вы такой закоренелый пьяница, что постоянно таскаете с собой бутылку?

– Сэр, данная бутылка – важная улика. Мистер Шеридан! Прошу вас, сохраните ее, а также эту записку с адресом в Ламбете!

– Охотно, – отозвался мистер Шеридан, вставая и наклоняясь с амвона. Филип, приблизившись, протянул ему бутылку и записку. – Разрази меня гром! – добавил Шеридан. – У меня эта бутылка будет в надежном месте!

– Нет! – встревоженно закричал Филип. – Не пейте! Ради всего святого, не пейте! Она отравлена!

– Отравлена? – Мистер Шеридан позеленел.

– Да. Вы мне верите?

– Верю. – Шеридан торопливо сунул бутылку и записку во внутренний карман плаща. – Так мне легче будет соблюсти зарок: ни одна капля спиртного не смочит мои губы до тех пор, пока я не женюсь на сладчайшей Гекке! Уф! – Поклонившись принцу, он сел.

Во время наступившей паузы всем показалось, что принца окутало темное облако.

– Лорд Гленарвон! – сказал он. – Повторяю: с прочими делами покончить будет не так просто. Вы обвиняетесь в том, что сбежали вместе с присутствующей здесь мисс Бэрд.

– Это правда, сэр.

– Хм! Вы сознаетесь. Отлично! Мы не можем слишком сильно сердиться на вас за ваше бегство. Однако ходят слухи: чтобы иметь возможность сбежать, вы задушили горничную вашей жены, приняв ее по ошибке за свою супругу. Как ваш принц и будущий король, я спрашиваю вас: правы ли ваши обвинители?

– Меня обвинили ложно, сэр! – почти прокричал Филип. – Надеюсь, скоро все разъяснится.

Дженнифер сжала руку Филипа, призывая его к молчанию, и подняла вверх умоляющий взгляд.

– Ваше высочество! – заговорила она самым сладким голосом. – Позволите ли сказать слово и мне?

– Черт меня побери, – проворчал снова сбитый с толку принц. Обернувшись через плечо, он обратился к сэру Джону Лейду: – Я говорил, у девочки есть характер! – Он величественно махнул рукой. – Мадам, ваше поведение в высшей степени недостойно и неженственно. Вам не следует находиться здесь, среди грубых и… похотливых мужчин. Но раз уж вы здесь, говорите!

– Полагаю, сэр, – продолжала Дженнифер, – вас можно назвать одним из столпов английского законодательства… То есть вы имеете право вершить суд наравне с судьями?

– Хм! Да! – сказал принц, потирая пальцы о сюртук. – Раз многие твердят об этом, несомненно, так и есть. Да, мадам, вы правы. Ну и что?

– Позвольте же Филипу изложить суть дела вам!

– Что?! – переспросил ошеломленный принц.

– Прошу вас, позвольте Филипу, – прежним звонким голосом повторила Дженнифер, – изложить суть дела вам!

– Хорошо. Но предупреждаю, мадам: дело настолько увлекло меня, что я затребовал копию показаний, снятых мировым судьей по фамилии Эйвери. Я получил их и прочел – все они свидетельствуют против вас. Однако меня, льщу себя надеждой, трудно ввести в заблуждение. Не будь я уверен, что…

– А если бы вы были уверены в его невиновности, сэр?.. Принц хлопнул рукой по кафедре.

– В таком случае, мадам, я бы известил надлежащие органы власти, и лорда Гленарвона немедленно освободили бы. И ни один житель нашего королевства… кроме короля, моего отца, на мнение которого трудно повлиять… не мог бы и пальцем его тронуть. Даю вам честное слово! Теперь, когда вы предупреждены, лорд Гленарвон, готовы ли вы изложить мне суть дела?

– Сэр, я ни о чем другом не мечтаю. Принц снова стукнул кулаком по кафдере.

– Ей-богу, вы все мне расскажете – в Карлтон-Хаус, сегодня же вечером! – Принц замолчал. Казалось, он ненадолго заглянул к себе в душу, и ему не понравилось то, что он там увидел. – Мисс Бэрд, – продолжал принц, отвернувшись и как будто с некоторым усилием, – я уже не молод. Боюсь, что многие мои клеветники правы. Но я стараюсь во всем следовать своему девизу: «Я служу». Все молчали.

– Те, кто распускает обо мне гнусные сплетни, просто дураки, – продолжал принц Уэльский. – Они считают меня болваном. Принц я или король, но я позабочусь о том, чтобы справедливость восторжествовала. И ни один мой подданный не уйдет, не добившись правды!

Глаза принца наполнились слезами от жалости к самому себе, но в ту минуту невозможно было не полюбить его или усомниться в его искренности.