Тот, кто меня разрушил

Дима неохотно потоптался на месте, но послушался. Вернулся через пару минут и запер за собой дверь.　

— Я думал, что ты уехала.　

— Уехала.　

— Так зачем вернулась?　

— Как зачем? Ты же мой гид.　

— Ты живёшь в гостинице?　

— И что? Я и подальше уеду, если понадобится, чтобы ты не будил меня в шесть утра, — напряжённо отшутилась я. — А вот девять — самое то.　

По пляжу покататься не удалось, а вот по улочкам — да. Мы заехали невесть куда и долго ловили сигнал, чтобы найти карту города в телефоне. Перекусили в кафе, поругались по поводу меню, а потом уселись на детской площадке с бутылками лимонада.　

— К твоему дяде приходили друзья, — начала я, и Дима напрягся, вцепившись в бутылку. Чуть утолщённые кончики пальцев посинели от напряжения.　

— Знаю.　

— Среди них был противный мужик, лет под сорок, с жирными волосами цвета детской неожиданности.　

— Видел. — Дима проглотил смешок.　

— Он ко мне приставал, а Макс ему врезал. Кажется, даже сломал нос. Я очень испугалась и побежала в дом, а твой дядя пытался меня успокоить. Он не хотел, чтобы ты услышал, как я кричу, поэтому и удерживал. Ты застал нас как раз в тот момент. Спасибо, что пытался меня защитить.　

— Не за что, — буркнул Дима. — Значит, Макс к тебе не приставал?　

— Нет. Он меня защитил.　

Дима выдохнул. Худощавое тельце расслабилось настолько, что даже уши дёрнулись.　

— Я же говорил, что он хороший. — В голосе дрогнули слёзы и обида. На меня! Он обиделся на меня за то, что я заставила его усомниться в Максе, в узах крови.　

Глоток. Затяжной. Лимонад пенится в глотке. Хочу подавиться, закашляться, чтобы не отвечать, но мне не везёт.　

— Да. Говорил.　

Дыши, Лара. Просто дыши и молчи. Ты делаешь это для Димы, и Макс тут ни при чём. Дыши.　

Я вернулась только для того, чтобы восстановить узы крови, которые я же и порвала. Чтобы помирить Диму с Максом. На этом — всё, ведь мы уже попрощались. Однако эта встреча не похожа на прощание, и я чувствую, как моя душа прогибается, впуская слабость и непонятную нужду в этом ребёнке.　

— Завтра придёшь? — спросил Дима, когда мы вернулись домой. Ковыряет ступеньку носком кроссовки и упорно смотрит под ноги. Руки в карманах шуршат старыми фантиками и спрятанными чувствами.　

Пытаюсь улыбнуться.　

— Куда ж я денусь? Других гидов у меня нет.　

Как и планов. Как и сил.　

— Гид! — фыркнул Дима. — Тоже мне! Мы ещё нигде не были.　

— Так придумай, куда поехать, составь план. Гид ты или где. Зря только деньги перевожу. — Отшучиваюсь, хрипло и устало. Если у моей души есть руки, они держатся за этого ребёнка.　

— Ты мне ещё не платила!　

— И не заплачу, если будешь отлынивать.　

— А ты… — Дима наклонился, чтобы снять наколенники, — ты только по утрам свободна?　

Не хочу заходить в их дом, топчусь на крыльце. Надо попрощаться и уехать. Отшутиться поудачнее, заплатить Диме за наши прогулки — и всё. Чувствую же, что несусь по наклонной плоскости, но ничего не могу с собой поделать. Ускоряюсь, нарочно. Падаю в непрочный союз с ребёнком, который сильнее меня. Намного.　

— Я свободна в любое время.　

— Ладно. Я подумаю.　

В дверях появляется Макс и смотрит на нас с облегчением во взгляде.　

— Ты здесь, — говорит Диме и нервно трёт шею. Значит, он не поверил записке и решил, что племянник сбежал из-за их ссоры.　

— Увидимся! — обещает мне Дима и заходит в дом. — Привет, Максик! — Как ни в чём не бывало повисает на его руке и трётся носом о футболку. — Я пошёл наверх!　

Макс удивлённо моргает и смотрит вслед, потом поворачивается ко мне. До этого момента Дима с ним не разговаривал.　

— Какой самый роскошный ресторан в Анапе? — спрашиваю Макса, когда наверху хлопает дверь детской.　

Макс вздрагивает всем телом и засовывает руки в карманы.　

— Смотря для чего. Для кого… для какого мероприятия. — В голосе такая настороженность, как будто он готовится разминировать поле.　

— Ты спросил, что сделать, чтобы мне стало легче. — Он вдыхает медленно и глубоко, словно собирается нырнуть. — Сегодня вечером отведи Диму в ресторан. Туда, куда ты не водишь женщин и клиентов. Придумай что-нибудь особое, дорогое и очень красивое, чтобы у вас появилось своё место, только для вас двоих, ваш секрет. Дима тебя боготворит, помни об этом.　

Макс хмурится, морщины между бровями напоминают букву П. Проводит рукой по коротко-остриженным волосам и кивает. Молча.　

А я ухожу.　

Возвращаюсь в гостиницу, валяюсь на пляже, читаю газету. В течение часа сканирую одну и ту же страницу, но не могу пересказать ни одной статьи. Ко мне подходит вчерашний пианист, я равнодушно слушаю сбивчивые комплименты и накрываю лицо газетой, пресекая дальнейшие поползновения.　

Я устала. Очень.　

**********