Торнсайдские хроники

– Ладно, – усмехнулся между тем Рауль, – заняться самобичеванием мы все сможем в более подходящей для этого обстановке.

– Справедливо, – согласилась Айрин. – Но как мы будем отсюда выбираться?

– Я думаю. – Рауль немного помолчал. – Дьявол, если бы я мог видеть хоть что-нибудь, это бы серьезно стимулировало мыслительный процесс!

– Я над этим работаю, – сосредоточенно сказала я.

Очередной удар кремня о кресало оказался успешным: трут воспламенился, и веселый огонек моментально разогнал темноту по углам. Все-таки огниво – великая вещь.

– Еще немного, и я изменю свое мнение о газетчиках, – произнес Рауль, которого, похоже, впечатлила моя запасливость.

– А вы в этом случае дадите мне интервью? – решила взять быка за рога я.

У меня за спиной тихонько застонал Кентон.

– Я никогда не изменю свое мнение о газетчиках до такой степени, – отрезал король.

Я сочла, что хорошего понемножку: начало разговора положено, а время развивать эту тему дальше еще не пришло. Поэтому теперь можно было со спокойной совестью оглядеться. Окружающий вид не слишком-то радовал глаз: мы находились в просторной тюремной камере. С трех сторон нас окружали неровные каменные стены, с четвертой располагалась решетчатая дверь, как быстро выяснил один из телохранителей, запертая. Единственный положительный момент: на одной стене обнаружился факел, который мы и зажгли при помощи высеченного мною огня.

– Прекрасно, – мрачно констатировал Рауль, пока охранники возились кто с факелом, а кто – с не желавшей открываться дверью. – Давно не сидел в тюрьме. Уже боялся, что начну страдать от ностальгии.

Айрин молча взяла его за руку и крепко сжала ладонь.

– Что это, тюрьма подвального этажа? – озираясь, спросил один из телохранителей.

– И где же в таком случае лекари и художники? – осведомился Рауль, бросая взгляд в мою сторону.

Я пожала плечами: мы явно были не в том месте, где я провела три не самых лучших дня в своей жизни.

– Это не похоже на ту часть этажа, где мы держали Холла, – заметил другой телохранитель.

– Тюремный этаж большой, и здесь есть несколько отдельных коридоров, – сказала я. – К тому же в потайной части замка, там, где проходит тоннель, было много дверей… Возможно, некоторые из них тоже ведут в камеры.

– Рональд! – с громким возгласом Говорящая бросилась на колени.

Приглядевшись, я поняла, что она склонилась над верным псом, который все утро неотступно следовал за королем. Зверь шевелился, стало быть, не погиб при падении, но тихо поскуливал. Успокаивая волкодава едва слышным нашептыванием, Айрин принялась хорошо отработанными движениями ощупывать его спину, голову, а затем и ноги.

– Что с ним? – мрачно спросил Рауль.

– Кажется, только ушибы, – ответила Говорящая. – Но пусть этот Рейвен мне только попадется. Я его придушу собственными руками!

– Сначала я его вздерну на виселице, а потом можешь и придушить, – милостиво разрешил король.

– Одного не понимаю: как он вообще на такое решился? – Я обращалась в основном к Кентону, но, видимо, в этой каменной коробке слова прозвучали несколько громче, чем предполагалось. Все взгляды устремились в мою сторону. – Я имею в виду, пока он строил козни только мне и даже Кентону, это можно было понять. Но теперь… – Я многозначительно посмотрела в сторону короля.

Тот, однако, не замедлил с ответом:

– Рейвен отлично осознает, что ему нечего терять. Поэтому решился на крайние меры.

– Знать бы еще, в чем конкретно они заключаются, – проворчала Айрин.

– Я вижу всего два варианта, – ответил Рауль. – Возможно, он просто попытается бежать. Избавившись от нашего присутствия таким… оригинальным образом и отвлекая внимание остальных на мнимый пожар, он с легкостью выберется из замка, воспользовавшись очередным тайным ходом. Разумеется, его будут искать, – в голосе короля зазвенела сталь, – и если найдут, рассчитывать на милосердие ему не стоит. Поэтому он попытается переправиться за границу инкогнито. Но есть и другая возможность…

– Какая? – хмурясь, спросила Говорящая.

– Он мог решить избавиться от всех свидетелей, – нехотя произнес Рауль. – У меня есть достаточно глаз и ушей и за границей. Вероятно, я сумел бы его найти. И не исключено, что он это понимает. И в этом случае видит свой единственный шанс в том, чтобы разделаться со всеми разом. В том числе и со мной.

– С королем? – недоверчиво переспросил Кентон. – Он же не принц и не герцог. И должен соображать, что такое не сойдет ему с рук.

– Верно, – кивнул Рауль. – Не сойдет. Если только он не найдет всему произошедшему чрезвычайно оригинальное и правдоподобное объяснение. Хотя я пока такового не вижу, поэтому склонен считать вариант с побегом более вероятным. В любом случае отсюда надо выбираться, и как можно быстрее. Либо для того, чтобы не дать ему уйти, либо… Со вторым вариантом все очевидно.

Все устремили взгляды на решетку и сгущающуюся за ней темноту. И лишь Говорящая повернулась к стене.

– Факел в тюремной камере – вы не находите это странным? – задумчиво произнесла она. – Редкая забота о заключенных, которые к тому же могут воспользоваться этим предметом во вред тюремщикам.