Тонкая работа

— Не спрашивай почему, — повторила я. — Но какую же злую шутку со мной сыграли! Они придумали, что я безумна, Чарльз.

Он огляделся по сторонам.

— Это дом для умалишенных? — сказал он. — Я думал, это богатая гостиница. Думал найти там мисс Лилли. И... мистера Риверса.

— Мистер Риверс! — вздохнула я. — О, дьявол! Он обманул меня, Чарльз, и укатил в Лондон с деньгами, которые должны были стать моими. Вместе с Мод Лилли укатил! Ох, ну и парочка! А сами бросили меня здесь — умирать!..

Голос мой зазвенел от гнева, я не могла сдержаться, словно кто-то и впрямь безумный заговорил вдруг моими устами. Я сжала руку Чарльза. Так крепко стиснула, что чуть не вывернула ему пальцы. А сама с опаской поглядела на сестру Спиллер. Та как раз отвернулась — прислонясь к косяку, беседовала с другими сестрами и с санитарами, все дружно чему-то смеялись. Я снова посмотрела на Чарльза и хотела продолжить разговор. Но в лице его я заметила перемену, и это меня остановило. Лоб и щеки его из пунцовых стали белыми, и он прошептал:

— Как? Мистер Риверс уехал в Лондон?

— В Лондон, — кивнула я, — или еще куда. Хоть к черту на кулички, с него станется!

Он открыл было рот, дернулся. Потом вырвал руку и закрыл ладонями лицо.

— Ох! — проговорил он сипло, почти как я прежде. — Ох, тогда я пропал!

И, к моему великому изумлению, заплакал.

И, давясь слезами, поведал мне свою историю. Оказалось, что — как я и предполагала несколько месяцев назад — жизнь в «Терновнике» после отъезда Джентльмена показалась Чарльзу невыносимо скучной. Он начал хандрить. И так долго хандрил, что мистер Пей решил его высечь.

— Он сказал, что шкуру с меня сдерет, — пожаловался Чарльз, — да так и сделал. Боже мой, как же я орал! Но это бы еще ничего — я хочу сказать, мисс, мне бы и сотня порок нипочем, — если бы не сердечные муки.

Он так об этом сказал, что я поверила: он действительно страдал. Потом он замолк, словно представлял, что я стукну его или усмехнусь, он был готов снести любой удар. Но я ответила лишь — с горечью, конечно:

— Я тебе верю. Мистер Риверс умеет помучить.

Я в тот момент подумала про Мод. Чарльз, похоже, не заметил.

— Да! Что за джентльмен! О, разве я не прав?

Он утер нос. Потом опять принялся плакать. Сестра Спиллер поглядела на него и скривилась — и только. Может, посетители здесь всегда плачут.

Когда она снова отвернулась к собеседницам в холле, я посмотрела на Чарльза. При виде его горя у меня у самой прояснился разум. Я подождала, пока он выплачется, а потом пригляделась к нему получше. Я заметила то, что с первого раза не разглядела: шея его грязна, волосы всклокочены, как у цыпленка, местами слиплись, словно он приглаживал их, послюнив ладошку. К рукаву пристала соломинка. Брюки в пыли.

Он отер слезы и, увидев, что я изучаю его, засмущался и покраснел пуще прежнего.

Я тихо сказала:

— Расскажи мне правду, как хороший мальчик. Ты сбежал из «Терновника», да?

Он закусил губу, потом кивнул.

— И все из-за мистера Риверса? — спросила я.

Он снова кивнул. Потом вздохнул.

— Мистер Риверс все говорил мне, мисс, что с радостью взял бы меня к себе в услужение, если бы у него были деньги на нормальное жалованье. Я и подумал, уж лучше работать у него, пусть даже без денег, чем оставаться в «Терновнике». Но как отыскать его в Лондоне? Потом — вся эта заварушка с побегом. Как мисс Мод удрала, все в доме стало вверх дном. Мы решили, она к нему убежала, но наверняка никто не знал. Все охали: какой скандал! Половина девушек уволилась. Миссис Кекс тоже взяла расчет — и теперь кухаркой у других господ. Маргарет встала у плиты. Мистер Лилли в уме повредился. Мистер Пей кормит его с ложечки!

— Миссис Кекс, — повторила я, нахмурив брови. — Мистер Пей. — Эти имена были для меня как яркие огонечки: едва зажигался один, в голове тотчас становилось светлей. — Маргарет. Мистер Лилли. — А потом: — С ложечки! И все из-за... И все из-за того, что Мод сбежала с мистером Риверсом?

— Не знаю, мисс. — Он покачал головой. — Говорят, его лишь через неделю проняло, потому что поначалу он был вроде спокоен, пока не обнаружил, что кто-то повредил его книги — или что-то вроде того. Как был в библиотеке, так и упал замертво. И вот теперь даже перо в руку взять не может, а слова все забыл. Мистер Пей велел мне возить его в кресле на колесах, а я пройду десяток шагов — и в слезы! Вообще ничего делать не могу. В конце концов меня услали к тетушке, ходить за черномордыми свиньями. Говорят, — он снова шмыгнул носом, — говорят, уход за свиньями лечит от меланхолии. Хотя мне вот не помогло...

Я на миг отвлеклась от его рассказа. В голове у меня блеснул маячок — ярче остальных. Я снова взяла его за руку.

— Черномордые свиньи, говоришь? — Я впилась в него взглядом.

Он кивнул.

Тетушкой его была миссис Крем.