Томминокеры

Он переложил трубку к другому уху. Полуденное солнце припекало шею, но это было даже приятно. Свое повествование он начал с поездки в Хейвен. Рассказал о бешенстве, охватившем его магнитолу, о жестоком приступе рвоты и выпавших зубах. Поведал о том, как истекал кровью, и о том, что узнал от старика продавца из придорожной лавчонки. О тишине и безлюдии, о вымершей округе – хоть знак вешай: «Все ушли на рыбалку». Он не упомянул о своих озарениях в области математики – тем более что уже смутно помнил, происходило это с ним на самом деле или лишь померещилось..

Разумеется, он поделился с Брайтом своей догадкой о том, что воздух в Хейвене чем-то отравлен, будь то химические выбросы или яд, исторгшийся из-под земли.

– Яд, который улучшает качество радиоприема?

Да, это маловероятно. Кое-какие части головоломки пока не сходились. Тем не менее он понял, что виной всему – тамошняя атмосфера. И теперь Джонни едет туда вновь, на этот раз с запасом воздуха.

Он не преминул поведать о том, как вышел на след Эверетта Хиллмана – старика, с которым Брайт не стал даже разговаривать, сочтя, что тот немного не в себе. И кстати, этот самый Хиллман до него посетил то же заведение, с той же самой целью.

– Ну и как вам это нравится? – подвел черту Леандро.

В разговоре наступила недолгая пауза, и Брайт изрек слова, слаще которых Леандро не слышал за всю свою жизнь. Он сказал:

– Я думаю, Джонни, что все это время ты был прав. Там действительно происходит нечто чертовски странное, и я тебе настоятельно советую держаться оттуда подальше.

От радости Леандро не мог дышать. Он закрыл глаза и, прижавшись головой к телефонному аппарату, молча улыбался. То была блаженная улыбка бесконечного счастья. Вот они. Вот они, эти слова, которых он ждал всю свою жизнь. Сладким нектаром текли по жилам, прекрасные, милые слова. Он был прав. Был прав все это время.

– Джон! Джонни! Ты еще там?

Не открывая глаз, со счастливой улыбкой на губах Леандро произнес:

– Да, здесь.

Я просто вкушаю тот нектар, Дэвид, старик. Мне так этого недоставало, чтобы хоть кто-нибудь сказал, что я все это время был прав хоть в чем-нибудь – да в чем угодно.

– Не суйся туда. Вызови полицейских.

– А ты бы вызвал?

– Черт, да ни за что!

Леандро рассмеялся.

– То-то и оно. Да я не пропаду, у меня кислород.

– Ну, если верить информации из «Медицинских товаров», у Хиллмана он тоже был. Меж тем старик сгинул.

– Я еду в Хейвен, – повторился Леандро. – И что бы там ни происходило, я все узнаю первым. Увижу и привезу фотографии.

– Ох, не нравится мне это.

– Сколько сейчас времени?

Как ни странно, у Леандро остановились часы, хотя он точно помнил, что, проснувшись с утра, успел их завести.

– К двум подходит.

– Хорошо. К четырем жди звонка. Следующий – в шесть, и так каждые два часа, пока не доберусь домой. И если вдруг я в какой-то момент не выйду на связь ни с тобой, ни с кем-нибудь в офисе, тогда вызывайте копов.

– Джонни, ты похож на мальчишку, который решил поиграть со спичками и благодушно говорит отцу, что если возникнет пожар, то он позволяет папаше его потушить.

– Ты мне не отец, – не задумываясь, отрезал Леандро.

Брайт вздохнул:

– Слушай, Джонни. Если это что-нибудь изменит, то прости, что я называл тебя Джимми Олсоном. Да, ты был прав. Неужели этого недостаточно? Не суйся в Хейвен, я тебя прошу.

– Два часа. Я прошу всего два часа, Дэвид. И по-моему, я, черт побери, их заслужил, – сказал Леандро и повесил трубку.

Он уж было направился к машине, но вдруг развернулся и демонстративно потопал к окошку для пешей клиентуры. Заказал два чизбургера со всеми возможными добавками. Впервые в жизни он покупал еду в придорожной забегаловке. Мать всегда просила его остерегаться таких заведений. Она даже говорила о них зловещим голосом как о чем-то исторгшемся из глубин ада: «Оно восстало из придорожной забега-а-аловки», или «Нашествие микробов на Землю».

Ему вручили заказ. В промасленной вощеной бумаге лежали горячие гамбургеры. На упаковке красовались восхитительные слова: «Дерри бургер ранч». Не успев дойти до машины, Леандро умял один из них.

– Объедение, – пробормотал он с набитым ртом. Для сторонних ушей это прозвучало бы как «няминене». – Какая вкуснотища.

«Добро пожаловать, микробы!» – подумал он с вызовом. Выруливая на шоссе номер 9, он, конечно же, не подозревал о том, какие события разворачивались в Хейвене с самого полудня. Ситуация была накалена до предела. Выражаясь языком атомщиков, достигла критической отметки. Фактически Хейвен превратился в отдельное государство, и границы его тщательно охранялись.

Ни о чем не подозревая, Леандро мчался навстречу судьбе, жадно уписывая последний чизбургер и сожалея только об одном: что не прихватил на третье ванильный коктейль.

4