Томминокеры

– Джонни, сынок! Не забудь мешочек с обедом! – крикнула матушка. Она спешила ему навстречу, пыхтя и отдуваясь. Бока пакета из темной оберточной бумаги соблазнительно лоснились от жира. Еще со школы Леандро сохранял верность сандвичу с болонской колбасой и колечками красного лука, поджаренными в растительном масле.

– Ну зачем ты так утруждаешься? – сказал он, забрал пакет и пристроил его на полу. – Спасибо, конечно, но ведь я могу перехватить гамбургер по пути.

– И не думай, – встряла матушка. – Я не устану тебе повторять, чтоб и в мыслях не держал заходить в придорожные забегаловки. Джонни, неизвестно, что там творится на кухне.

И зловеще прибавила, подавшись вперед всем торсом:

– Микробы.

– Мам, мне пора…

– Микробов просто так не увидишь, – продолжала миссис Леандро. Она села на любимого конька и слезать с него не собиралась.

– Да, мам, – покорно молвил сын.

– Некоторые заведения – настоящий рай для микробов, – напутствовала она. – Повара, ну как тебе сказать, не следят за собой. Неизвестно, моют ли они руки после уборной. И иногда даже под ногтями у них грязь или – какашки. Знаешь, мне неприятно говорить такие вещи, но кто еще тебе скажет, кроме матери? От этой еды человек может очень тяжело заболеть, очень.

– Мам…

Издав протяжный страдальческий вздох, она промокнула передником уголок глаза.

– Ну конечно… Твоя мать – глупая, ни на что не годная старуха, давно уже в маразме. Пора бы уж научиться помалкивать.

Хотя Леандро понимал, что это всего лишь ловкая манипуляция, он покорно стоял перед матерью и выслушивал нотации, как провинившийся второклашка.

– Ну что ты, мам, – ответил он. – Я так не думаю.

– Я ведь о чем, ты у нас знаменитость, известный репортер, а я просто сижу дома, заправляю тебе кровать, стираю тебе одежду и проветриваю твою комнату, если ты всю ночь пукал после пива.

Склонив голову, Леандро молчал и ждал, когда ему позволят уйти.

– Пообещай мамочке, что будешь держаться подальше от придорожных забегаловок, Джонни. А то смотри, заболеешь из-за микробов.

– Обещаю, мам.

Удовлетворившись вытянутым из сына обещанием, мать решила, что можно отпустить его с богом.

– Ты, конечно, вернешься к ужину?

– Да, – ответил Леандро, не решившись огорчить мать.

– Ровно в шесть? – не унималась старушка.

– Буду-буду!

– Ну прости меня, я старая, глупая…

– Пока, мамулечка! – торопливо распрощался он и вырулил с бордюра.

Леандро поехал, а она еще долго стояла на тротуаре и махала вслед. Глядя на нее в зеркало заднего вида, он помахал в ответ в надежде, что теперь она наконец пойдет в дом, – и не желая ее огорчать. Через два квартала он свернул направо, и мать пропала. У него как будто гора с плеч свалилась. Стыдно – не стыдно, а каждый раз он испытывал облегчение, когда его мать скрывалась из виду.

3

Тем временем в Хейвене Бобби Андерсон показывала Джиму Гарденеру модернизированный дыхательный аппарат. Эв Хиллман узнал бы эту вещицу. Респиратор был очень похож на тот, который он прихватил для Батча Дугана. Разница состояла лишь в том, что для Дугана респиратор служил защитой от хейвенского воздуха, а в случае с Бобби и Гардом все было наоборот. Внутри корабля томминокеров они собирались дышать привычным хейвенским воздухом из баллонов, которые она теперь и демонстрировала.

В тот же час, в половине десятого, Джон Леандро рассекал по Дерри. Он вырулил на обочину неподалеку от места, где в свое время был обнаружен выпотрошенный олень и патрульный автомобиль, закрепленный за инспекторами Роудсом и Габбонсом. Леандро открыл бардачок, где лежал «смит-вессон» тридцать восьмого калибра, которым он обзавелся неделю назад в Бангоре. Достал его, взял в руки, опасаясь коснуться спускового крючка, хотя и знал, что ствол не заряжен. По сути, ему нравилось чувство уверенности и силы, исходящее от смертоносной игрушки, и притом было отчего-то боязно. Будто он вцепился в кусок мяса – и тот явно ему не по зубам.

«Микробы», прозвучал в голове голос матери. Не ешь в таких местах, а то очень тяжело заболеешь.

Он проверил коробочку с пулями – порядок. Спрятал пистолет. Пожалуй, держать его в бардачке – небезопасно и противозаконно (опять вспомнились наказы матери, причем это даже не зафиксировалось в сознании). Вот остановит инспектор для какой-нибудь мелкой проверки, попросит документы и увидит в бардачке пистолет. Как раз так в основном и попадались убийцы в сериале «Альфред Хичкок представляет», который они вдвоем смотрели по кабельному телевидению каждую субботу. Вот вам и сенсация, правда, совсем иного рода. «По обвинению в незаконном ношении оружия арестован корреспондент “Бангор Дейли ньюс”».

Тогда вытащи документы из бардачка и носи их в бумажнике, раз так боишься.

Впрочем, делать этого он не стал. Чего доброго, накличешь беду. Хотя мысль сама по себе, конечно, неплохая. А меж тем в голове звучал беспокойный голос, точь-в-точь голос матери, рассказывающей сорванцу о вреде микробов и об ужасах, которые могут произойти с ним, если он не положит бумагу на ободок унитаза в общественном заведении, прежде чем на него садиться.