Томминокеры

Тарахтящее сверло вгрызалось в твердую породу, прокладывая путь к находке Бобби. Работал Гард с определенной долей беспечности. Конечно, сверло могло отскочить от твердыни корпуса и запросто отхватить ногу, если не поостеречься, но повредить самому кораблю – вот уж нет, вероятность равна нулю. В этом не приходилось сомневаться, после того как его не взял даже динамит.

И вдруг грохочущая автоматная очередь дрели перешла на пронзительный визг – сверло чиркнуло о корпус корабля. Показалось даже, что с пульсирующего кончика сорвался дымок, раздался звучный щелчок, и что-то просвистело мимо головы. Все случилось в доли секунды. Гард вырубил дрель. Конец сверла был срезан – вместо него торчал зазубренный обрубок.

Обернувшись, Гард увидел обломок, который секунду назад просвистел у самого уха. Он рассек прочную стальную сеть и вонзился в кусок породы. Волной накатил запоздалый испуг. Казалось, сейчас подломятся колени и Гард безвольной тушей рухнет на землю.

Подумать только, он был на волосок от смерти. В прямом смысле. Мамочки!

Он попытался вытянуть обломок из скалы, тот не поддавался. Казалось, застрял там намертво. Гард стал раскачивать его взад-вперед, точно больной зуб в десне. «Стоматолог хренов», – подумал Гард, и у него вырвался истеричный смешок.

Наконец сверло поддалось. Он вытащил его наружу, взвесил на ладони кусок размером с пулю сорок пятого калибра, а может, и больше.

Волной накатила слабость. Казалось, Гард сейчас вырубится. Он вцепился в железную сетку на стене, опустил голову на руку и закрыл глаза. Где-то в глубине сознания пронеслась мысль, что дрель Бобби тоже молчит.

Очертания предметов обретали ясность – Бобби трясла его за плечи.

– Гард? Что с тобой? Что случилось?

В ее голосе сквозила неподдельная озабоченность. От умиления Гарду хотелось расплакаться. Устал он, силы были на исходе.

– Я чуть не прострелил себе голову обломком сверла сорок пятого калибра, – проговорил он. – Или триста пятьдесят седьмого, как у «магнума».

– Что ты несешь?

Гарденер протянул Бобби обломок, который только что выковырял из скалы. Бобби присвистнула.

– Господи!

– Кажется, мы с ним только что разминулись. Второй раз настигает меня нелегкая в этой дыре. Сначала твой дружок, Эндерс, забыл спустить веревку, когда я заложил тут взрывчатку. Теперь – это.

– Он мне не друг, – рассеянно проговорила Бобби. – Он идиот… Гард, а что ты задел? Отчего это вышло?

– Откуда я знаю? Камень, что же еще?

– Ты был совсем рядом с кораблем? – Бобби внезапно засуетилась. Ее лихорадило.

– Да, но я и раньше, бывало, задевал корабль. Дрель просто отскакивала и…

Бобби уже не слушала. Рухнув на колени, она торопливо разгребала камни рукой.

Сверло будто задымилось, вспомнил Гард.

Вот он, Гард! Я нашла! Нашла! Наконец-то!

Гарденер рванулся к ней и вдруг понял, что слова эти она не произносила, а сказала мысленно. Он слышал ее голос у себя в голове.

2

Ну хорошо, уже что-то.

Отгребая камень, который успел надробить Гард перед тем, как сломалось сверло, Бобби обнаружила на корпусе какую-то линию. Единственную линию на необъятной глади корабля. Гарденер взглянул на нее и сразу понял причину столь бурной реакции Бобби. Протянул руку, чтобы дотронуться, но та одернула его:

– Стой! Вспомни, что было в прошлый раз.

– Не лезь, – буркнул Гарденер. Отвел ее руку и коснулся борозды. В голове зазвучала музыка, но скоро стала затихать и исчезла. Зубы завибрировали во рту. Ближайшей ночью он точно распрощается со многими из них. И плевать. Ему надо прикоснуться, и он прикоснется во что бы то ни стало. Это – путь внутрь, кратчайший путь к томминокерам и их секретам. Единственное доказательство того, что эта штуковина – не сплошная железная глыба (такая мысль его уже посещала; а шуточка была бы что надо, согласитесь). Казалось, сейчас он трогает пальцами застывший свет далеких звезд.

– Это люк, – сказала Бобби. – Я знала, что он здесь!

Гарденер улыбался:

– Надо же, Бобби, какое мы дельце провернули.

– Ага, Гард. Спасибо, что ты приехал!

В порыве благодарности Бобби обняла его. Ее желеобразное тело подалось вперед, и Гарду вдруг стало на редкость мерзко. Свет далеких звезд? Вот он, этот свет, висит у него на шее.

Эту мысль он поспешил прикрыть – во всяком случае, постарался, чтобы Бобби ее не уловила.

Извини, эта информация не для посторонних.

– А люк-то большой, как думаешь?

– Не знаю. Сегодня расчистим, там видно будет. Надо спешить, время поджимает.

– В каком смысле?

– Воздух над Хейвеном теперь другой. Это все корабль. – Бобби постучала костяшками по блестящему боку.

– Я в курсе.

– Тем, кто сюда приезжает, становится плохо. Сам видел, что творилось с Энн.

– Да.

– И это при том, что у нее есть защита, железки во рту. Звучит дико, конечно, но факт остается фактом. Видел бы ты, как она драпала.

Да неужели?

– И это еще полбеды, Гард, что здешний воздух отравляет людей, которые сюда приезжают. Мы и сами не можем отсюда уйти.

– Разве?