Томек на тропе войны

Томек затаил дыхание, чтобы не вспугнуть индейца. Во время своих прежних путешествий юноша превосходно научился бесшумно подходить к животным, на которых охотился. Вот он слегка переместился вправо. Индеец лежал ничком на верху обломка и всматривался в волнистую прерию по ту сторону границы. Из-за повязки на его затылке торчали три небольших орлиных пера.

Томек оглянулся вокруг и заметил прислоненное к камню старое ружье. Видимо, индеец никак не думал встретить здесь кого-нибудь, раз выпустил из рук оружие. Томек хитро улыбнулся. Ему столько рассказывали о необыкновенной чуткости индейцев, а на самом деле легко удалось подкрасться к навахо, хотя тот, конечно, не желал, чтобы его кто-нибудь видел.

Томек решил подшутить над юным индейцем. И бесшумно сел на землю. Интересно, кого или что высматривает индеец в прерии? Какое-то время Томек вглядывался в том же направлении, но на холмистой равнине, кроме кактусов, ничего не было видно. В конце концов ожидание ему наскучило, и он громко сказал по-английски:

— Может быть, мой молодой краснокожий брат скажет, что интересного он видит там, в прерии?

Эффект этих нескольких слов превзошел самые смелые ожидания Томека. Индеец тут же высунулся из-за края скалы, а увидев пришельца, одним прыжком очутился перед ним. Глаза его враждебно блеснули.

— Что тебе здесь надо, коварная бледнолицая собака? — выпалил он на довольно хорошем английском языке.

Томек был неприятно поражен этим злобным и оскорбительным выпадом, но сдержался и спокойно ответил:

— Я могу тебя спросить о том же. И у меня больше прав на это, потому что мы находимся не в резервации, и все же я никогда бы не сделал это так грубо, как сделал ты.

— Всякий шпион — это коварная, паршивая собака! — с ненавистью ответил индеец.

— Вполне с тобой согласен, но я не шпион!

— Лжешь, как и все бледнолицые! Тебя подослал шериф Аллан. Ты живешь у него!

— Откуда ты знаешь, что я живу у шерифа Аллана? — удивился Томек, подавляя гнев.

— Ага, выдал себя! — торжествующе воскликнул индеец. — Но все равно, что бы ты здесь ни увидел, ты уже никогда не расскажешь об этом другим бледнолицым!

Угрожающий смысл этих слов поразил было Томека, но ошеломление длилось недолго. Ему не раз приходилось сталкиваться с опасностью. Во время экспедиций вглубь неизведанных стран он часто заглядывал в глаза смерти, так что научился молниеносно реагировать на всякого рода неожиданности. И теперь одного взгляда было достаточно, чтобы убедиться: кроме томагавка, другого оружия у индейца под рукой нет. Чтобы схватить ружье, стоявшее у скалы, индейцу надо было пройти мимо Томека. Кроме того, Томек не без удовлетворения отметил, что его более рослый противник выглядит изнуренным — узкие плечи, плоская грудь. Все это Томек установил за несколько минут.

Резко вскочив на ноги, он преградил индейцу путь к ружью.

— Почему краснокожий брат угрожает мне без всякой причины? — спросил он примирительно, желая разрешить странное недоразумение. — Я же ничем не заслужил твоих угроз!

— Хватит болтать! Защищайся, вероломная бледнолицая змея! — воскликнул индеец, выхватывая из-за пояса томагавк.

Томек был великолепным стрелком. Оружие было при нем, и ему ничего не стоило одним движением пальца обезвредить противника. Но у юного путешественника было врожденное отвращение к пролитию человеческой крови, кроме того, он искренне сочувствовал индейцам, столь варварски преследуемым белыми захватчиками. Поэтому Томек решил обезвредить этого одержимого фанатика без помощи оружия. Не зря боцман Новицкий, прославившийся искусством рукопашной борьбы, научил его многим безотказным приемам. Как только рассвирепевший индеец бросился на Томека, тот вдруг отпрыгнул в сторону, одновременно перехватив правой рукой кисть руки индейца, в которой был зажат томагавк, а левой надавил на локоть.

Сильным рывком Томек повалил индейца на землю, и краснокожий выронил томагавк.

Прежде чем индеец успел вскочить на ноги, Томек набросился на него и всем телом прижал к земле.

Началась яростная борьба. Индеец, как змея, ускользал из рук белого юноши, то и дело норовя вцепиться в горло противника и задушить его. Томек подумал, что он явно недооценил силу краснокожего. Внешне плохо сложенный индеец на самом деле оказался на редкость выносливым. С отчаянной решимостью он стремился во что бы то ни стало убить противника. Томек уже не сомневался, что борьба идет не на жизнь, а на смерть.

Какое-то время они дрались не столь яростно. Ни один из них не произнес ни слова, не издал ни стона, хотя обоим изрядно досталось. Томек дышал с трудом. Схватка вымотала его.

И снова они покатились по земле. От рубашки Томека остались одни клочья. Острые камни больно ранили кожу. Вдруг рука индейца судорожно стиснула горло юноши. Напрягая последние силы, Томек ногами сбросил индейца с себя, но, как только вскочил, противник снова кинулся на него.

«Если я не выстрелю, он меня наверняка убьет», — подумал Томек, увидев, что у индейца еще остались силы.

Но тут же решил, что не будет стрелять в безоружного краснокожего. А лучше изменит тактику.