Том II

Если б мы могли представить здесь все замечательные соображения, которыми автор проливает свет на египетскую историю и в особенности на те факты, которыми соприкасается онсі с еврейскою, мы должны были бы переписать всю главу. Упомянем, по крайней мере, о предположении ученого автора касательно времени образования дельты; относя его к доисторическому периоду, он думает (и эта ипотеза теперь оправдывается), что цивилизация перешла из Нижнего в Верхний Египет, а не наоборот, как обыкновенно думали; далее: доказательства его, что столицею фа- \ раонов в эпоху Моисея был Цаон, а не Мемфис — мысль, также после него принятая в науке, что увидим ниже; определение местности земли Гесем; мнение, также принятое ныне учеными, об исходной точке путешествия израильтян, которое рассмотрим ниже; наконец, доказательства, что Но-Аммон — не Фивы (Диосполь Великий), а Диосполь Малый, в Нижнем Египте, и множество других объяснений, равно справедливых и важных. Через Гелиополис автор возвращается в Каир и, окончив описание его, приступает к подробному статистическому обозрению Египта (главы XVIII–XXIII), чем и заключается первый том. Второй посвящен путешествию в Верхний Египет и Нубию, до больших порогов Нила. В этом плавании, первом, описанном русским ученым, прежде всего встречает автор пустыни, прославленные святыми отшельниками фиваидскими, потом знаменитые гипогеи Бени-Гас-сана (II, 17–25). Путевые приключения, картины природы, наблюдения над крокодилом и бегемотом, краткие обозрения развалин египетских городов, и христианских монастырей быстро сменяются, пока, на десятый день плавания, путешественник достигает; Фив, описанию которых посвящено семь глав (V–IX и, на возвратном пути, XX–XXI). Мы не можем следить за ученым — автором по всем памятникам этого «первенца городов, великолепнейшего под солнцем», но должны представить, хотя в извлечении, описание последней группы, им обозреваемой, развалин Карнака, в которых наш автор открыл даже после Шампольйона много нового и важного:

«Вступим между двумя пирамидами в гигантские ворота. С первым взглядом во внутренность воображение самое холодное приводится в смущение невиданными дотоле массами колонн и пиластров, то цельных, то разрушенных; но оно уже испугано, завидя прилежащую к этому огромному перистилю храмину с необъятным множеством столпов, которых создание превышает силы народа, самого могущественного.

Hane posuisse deos! должно воскликнуть с Саназаром.

Сойдите теперь в этот перистиль. Из груд самых драгоценнейших материалов, разбитых вдребезги обрушенными на них рядами колонн, которые загромоздили всю площадь, высится одна необычайная колонна в гигантской прелести с своею лотосовою капителью. Но завиденная вами храмина все влечет вас к себе; вот ее колоссальные привратники — вы едва обращаете на них внимание и, вступив в преддверие, узнаете, что все виденные вами доселе здания, хотя б вы обошли весь земной шар, — игрушки перед этим столпотворением! Этот лес колонн, величины невообразимой — и где же?

внутри здания — повергает вас с первого раза в глубокую задумчивость о зодчих. Вы невольно спрашиваете, не исполины ль библии, эти человецы име-нитии, жившие несколько столетий, оставили здесь следы своего существования? Этих столпов, или, лучше сказать, скал, 136. Те 12 колонн, которые поддерживают среднюю часть храма, разрезывая его на два этажа, выше прочих. По сделанному расчислению, сто человек могут свободно поместиться на каждой капители этих колонн. Церковь св. Мартина, одна йз самых больших в Лондоне, уставится четыре раза в этой зале, имеющей 318 футов в длину и 159 ф. в ширину. Большая часть колонн в совершенной целости, другие же страшно наклонены с нависшими над ними громадами. Потолок состоит из каменных плит невероятной величины. Во всех этих зданиях нигде не употреблена известь и все держатся одним напором тяжестей.

Теперь представьте себе все эти громады стен и колони одетыми сверху донизу резными картинами, с фигурами столь же гигантскими, как и зодчество.

Из картин, не описанных Шамполиоиом, мне показалась отличнее перед прочими картина на северной стене, изображающая бога Фота, начертываю-щего на древе жизни в третий раз имя Рамзеса II… и еще другая картина на западной стене: там представлен, в колоссальном виде, Аммон-Pa (которому был посвящен этот храм); он сидит на престоле; фараон подводит к нему, держа за руку, прекрасную женскую фигуру, которая изображает, как мы думаем, одну из Паллакид, т. е. дев высокого или царского рода, посвященных Аммону; небольшой рог на челе девы выражает, вероятно, это звание. За Аммоном стоит богиня Гатор (Венера). Это брачное торжество фараона.