Читаем Том I полностью

И входит он, любить готовый,

С душой, открытой для добра,

И мыслит он, что жизни новой

Пришла желанная пора…

Лермонтов. Собрание сочинений, т. 2. С. 388. С. 353. …Где так безумно, так напрасно / С враждой боролася любовь.  – Цитата из стихотворения Лермонтова «Оправдание» (1841):

Когда одни воспоминанья

О заблуждениях страстей,

На место славного названья,

Твой друг оставит меж людей,

И будет спать в земле безгласно

То сердце, где кипела кровь,

Где так безумно, так напрасно

С враждой боролася любовь, —

Когда пред общим приговором

Ты смолкнешь, голову склоня,

И будет для тебя позором

Любовь безгрешная твоя, —

Того, кто страстью и пороком

Затмил твои младые дни,

Молю: язвительным упреком

Ты в оный час не помяни.

Но пред судом толпы лукавой

Скажи, что судит нас иной

И что прощать святое право

Страданьем куплено тобой.

Лермонтов. Собрание сочинений, т. 1. С. 459

С. 354. Они расстались в безмолвном и гордом страданье. – Цитата

из стихотворения Лермонтова «Они любили друг друга так долго и нежно…» (1841):

...

Sie liebten sich beide, doch keener

Wollt’es dem andem gestehn.

Heine

Они любили друг друга так долго и нежно,

С тоской глубокой и страстью безумно-мятежной!

Но, как враги, избегали признанья и встречи,

И были пусты и хладны их краткие речи.

Они расстались в безмолвном и гордом страданье

И милый образ во сне лишь порою видали.

И смерть пришла: наступило за гробом свиданье…

Но в мире новом друг друга они не узнали.

Лермонтов. Собрание сочинений, т. 1. С. 481.

С. 354. …Он был «с прислугой необыкновенно добр, ласков и снисходителен», рассказывает лакей-грузин…  – Цитата из воспоминаний Христофора Саникидзе, в передаче П. К. Мартьянова: «Бывший слуга Лермонтова, Христофор Саникидзе, удостоверяет, что Михаил Юрьевич был человек весьма веселого нрава, хотя в то же время не любил много говорить, а любил более слушать то, что говорят другие. Иногда им овладевала задумчивость, и тогда он не любил, чтобы его беспокоили, и не любил, если в это время заходили к нему товарищи. С прислугой был необыкновенно добр, ласков и снисходителен, а старого камердинера своего любил как родного и даже снисходительно выслушивал его советы» (Щеголев. Лермонтов. С. 475).

С. 355. …«непонятная страсть, казаться хуже, чем он был»… – Из «Записок» Е. А. Сушковой, адресата любовной лирики Лермонтова (Щеголев. Лермонтов. С. 102). Ср. слова А. П. Керн о А. С. Пушкине, «Вот еще выражение века: непременно, во что бы то ни стало казаться хуже, чем он был» (А. С. Пушкин в воспоминаниях современников, т. 1 / Ред.

В. Вацуро. М., 1974. С. 404).

С. 355. …«по его нежной природе это вовсе не его жанр»…  – Из воспоминаний В. П. Бурнашева (Щеголев. Лермонтов. С. 222).

С. 355. Kampfbereitschaft – боеготовность (нем.).

С. 355. …сколько людей уходило от него разочарованными <…> Белинский, впоследствии кавказские декабристы…  – Литературный критик

B. Г. Белинский (1811–1848) познакомился с Лермонтовым в июле 1837 года. Белинский, интересовавшийся тогда проблемами идеализма и Просвещения, завел разговор о Вольтере и Дидро, на что иначе настроенный Лермонтов отвечал иронически и отшучиваясь. Это произвело на Белинского тяжелое впечатления и он ушел, «едва кивнув головой» (Мануйлов В. Лермонтовская энциклопедия. М., 1999. С. 53). Личное знакомство Лермонтова с декабристами А. И. Одоевским, В. М. Голицыным и C. И. Кривцовым произошло на Кавказе в 1837 году, а в 1840-м, во время второй ссылки, Лермонтов познакомился с А. И. Вегелиным, М. А. Назимовым и В. Н. Лихаревым. Его отношения с сосланными декабристами были сложными. Лермонтов не разделял идеализма своих знакомых и, в отличие от них, скептически относился к правительственным реформам (Там же. С. 129–130).

Перейти на страницу:

Все книги серии Ю.Фельзен. Собрание сочинений

Том I
Том I

Юрий Фельзен (Николай Бернгардович Фрейденштейн, 1894–1943) вошел в историю литературы русской эмиграции как прозаик, критик и публицист, в чьем творчестве эстетические и философские предпосылки романа Марселя Пруста «В поисках утраченного времени» оригинально сплелись с наследием русской классической литературы.Фельзен принадлежал к младшему литературному поколению первой волны эмиграции, которое не успело сказать свое слово в России, художественно сложившись лишь за рубежом. Один из самых известных и оригинальных писателей «Парижской школы» эмигрантской словесности, Фельзен исчез из литературного обихода в русскоязычном рассеянии после Второй мировой войны по нескольким причинам. Отправив писателя в газовую камеру, немцы и их пособники сделали всё, чтобы уничтожить и память о нем – архив Фельзена исчез после ареста. Другой причиной является эстетический вызов, который проходит через художественную прозу Фельзена, отталкивающую искателей легкого чтения экспериментальным отказом от сюжетности в пользу установки на подробный психологический анализ и затрудненный синтаксис. «Книги Фельзена писаны "для немногих", – отмечал Георгий Адамович, добавляя однако: – Кто захочет в его произведения вчитаться, тот согласится, что в них есть поэтическое видение и психологическое открытие. Ни с какими другими книгами спутать их нельзя…»Насильственная смерть не позволила Фельзену закончить главный литературный проект – неопрустианский «роман с писателем», представляющий собой психологический роман-эпопею о творческом созревании русского писателя-эмигранта. Настоящее издание является первой попыткой познакомить российского читателя с творчеством и критической мыслью Юрия Фельзена в полном объеме.

Леонид Ливак , Юрий Фельзен

Проза / Советская классическая проза
Том II
Том II

Юрий Фельзен (Николай Бернгардович Фрейденштейн, 1894–1943) вошел в историю литературы русской эмиграции как прозаик, критик и публицист, в чьем творчестве эстетические и философские предпосылки романа Марселя Пруста «В поисках утраченного времени» оригинально сплелись с наследием русской классической литературы.Фельзен принадлежал к младшему литературному поколению первой волны эмиграции, которое не успело сказать свое слово в России, художественно сложившись лишь за рубежом. Один из самых известных и оригинальных писателей «Парижской школы» эмигрантской словесности, Фельзен исчез из литературного обихода в русскоязычном рассеянии после Второй мировой войны по нескольким причинам. Отправив писателя в газовую камеру, немцы и их пособники сделали всё, чтобы уничтожить и память о нем – архив Фельзена исчез после ареста. Другой причиной является эстетический вызов, который проходит через художественную прозу Фельзена, отталкивающую искателей легкого чтения экспериментальным отказом от сюжетности в пользу установки на подробный психологический анализ и затрудненный синтаксис. «Книги Фельзена писаны "для немногих", – отмечал Георгий Адамович, добавляя однако: – Кто захочет в его произведения вчитаться, тот согласится, что в них есть поэтическое видение и психологическое открытие. Ни с какими другими книгами спутать их нельзя…»Насильственная смерть не позволила Фельзену закончить главный литературный проект – неопрустианский «роман с писателем», представляющий собой психологический роман-эпопею о творческом созревании русского писателя-эмигранта. Настоящее издание является первой попыткой познакомить российского читателя с творчеством и критической мыслью Юрия Фельзена в полном объеме.

Леонид Ливак , Николай Гаврилович Чернышевский , Юрий Фельзен

Публицистика / Проза / Советская классическая проза

Похожие книги