Том 68. Чехов

Чебутыкин (смеется). А я в самом деле никогда ничего не делал, честное, благородное слово... ^аКак вышел из университета, так не ударил пальцем о палец, даже ни одной книжки не прочел, а читал одни только газеты. (Вынимает из кармана газету⁵.) Вот... Знаю по газетам, что был, положим, Белинский®, а что он там писал, не знаю, честное слово^г... Ничего не делал всю жизнь, и всю жизнь мне было некогда почему-то .^к

Стук в пол из нижнего этажа.

Вот видите... Зовут меня вниз, кто-то ко мне пришел... Я сейчас приду... погодите. (^е Уходит, расчесывая бороду.)

Ирина. Это он что-то выдумал.

Тузенбах. Да. Ушел с торжественной физиономией, очевидно, принесет вам сейчас подарок.

И р и н а. Как это неприятно.

Ольга. Да, это ужасно. Он всегда делает глупости.

М а ш а. Слава богу, слава нам, Туртукай взят и мы там^ж... (Встает и напевает тихо.)

Ольга. Тебе грустно, Маша?[7]

Маша (напевая, надевает шляпу).

Ирина. Куда ты?

Маша. Домой.

Ирина. Странно.

Тузенбах. Уходить с именин!

Маша. Все равно. Приду вечерком... Прощай, моя милая", моя хорошая... (Целует Ирину.) Желаю тебе еще раз, будь здорова, будь сча­стлива. В прежнее время, когда был жив отец, к нам на именины прихо­дило всякий раз по тридцать — сорок офицеров, было шумно, а сегодня ^ь тихо, как в пустыне... Я уйду... Сегодня я в мерлехлюндии, не весело мне, и ты не слушай меня. (Сквозь слезы смеясь³¹.) После поговорим, а пока прощай, моя милая, пойду куда-нибудь.

Ирина (недовольная). Ну, какая ты...

Ольга (плачет тйхо)^м.

Соленый: Все это философистика, эта ваша софистика, мистика, извините, не стоит гроша медного. Все это брандахлыстика[8].

Маша. Что вы хотите этим сказать⁰?

Соленый. Ничего. Он ахнуть не успел, как на него медведь насел.

Пауза.

Маша {Ольге сердито). Не реви!

Входят Анфиса и Ферапонт с тортом.

Анфиса. Сюда, батюшка³. Входи, ноги у тебя чистые. {Ирине.) Из земской управы, от Протопопова Михаила Иваныча... Пирог...

Ирина. Спасибо... Поблагодари... (Принимает пирог[9].)

Ферапонт. Чего?

Ирина {громче). Поблагодари!

Ольга. Нянечка, дай ему пирога. Ферапонт, иди, там тебе пирога дадут.

Ферапонт. Чего?

Анфиса. Пойдем®. {Уходит с Ферапонтом.)

Маша. Не люблю я этого Протопопова. Ты не пригласила его, это хорошо^г.

,•-"- Входят Чебутыкин и солдат с серебряным самоваром, гул изумления и недовольства.

Ольга {закрывает лицо руками). Самовар! Это ужасно! {Уходит в за­лу к столу.)

Ирина. Голубчик, Иван Романович, что вы делаете!

Тузенбах {смеется). Я говорил вам!

Маша. Иван Романыч, у вас просто стыда нет!л