Том 4. Стиховедение

Эти данные — новые, еще не публиковавшиеся. Означают они вот что. В стихах 4-стопного ямба большинство строк состоят из трех слов. В русских стихах строки обычно совпадают с синтагмами, анжамбманы — не правило, а исключение. Поэтому для сравнения со стихами мы выбрали из прозы Пушкина — «Пиковой дамы» и «Капитанской дочки» — 1000 трехсловных синтагм (точнее, колонов, от паузы до паузы) и сделали простейший подсчет: как часто каждая часть речи встречается на первой, второй и третьей позиции. Оказалось, на первой преобладают глаголы и существительные, на второй глаголы и прилагательные, а на третьей, и очень резко, только существительные, составляя две трети всех слов. Конечно, это результат преобладающего русского порядка слов: подлежащее — глагол — дополнение или обстоятельство. В самом деле, среди этих концевых существительных 40 % являются дополнениями, 30 % обстоятельствами, 16 % подлежащими, 11 % определениями, 3 % именными частями сказуемых. 61 % всех существительных приходится на третью позицию колона, 61 % всех прилагательных — на вторую позицию (понятно, что это определения, предшествующие своим определяемым), 62 % служебных слов — на первую позицию (тоже понятно: это колоны, начинающиеся с если, когда, однако и т. п.).

Таблица 3

Таблица 4. Пропорции частей речи в 3-словной строке 4-стопного ямба (хХхх)

Таковы три фактора, определяющие расположение частей речи в словах типа хХхх и ххХх в строках 4-стопного ямба. Фонетика через ритм предупреждает, что эти слова могут находиться только в трехсловных строках, и как они в них оказываются на первой, второй и третьей позиции. Морфология заставляет предполагать, что на общем фоне существительных в словах хХхх должны преобладать прилагательные, а в словах ххХх глаголы — независимо от позиции в строке. Синтаксис уточняет, что это преобладание прилагательных должно усиливаться на средней позиции трехсловия, а преобладание глаголов — скорее на начальных.

Теперь посмотрим, как эти тенденции, заданные общеязыковыми данными русской фонетики, морфологии и синтаксиса, реализуются в ходе развития русского стиха. Это показано в двух таблицах (таблица 4 — для слов хХхх, таблица 5 — для слов ххХх), в процентах.

Слова строения хХхх на первой позиции. Морфология диктует для слов этого типа преобладание прилагательных, «На утренней заре пастух». Синтаксис диктует для первой позиции преобладание глаголов (и в меньшей степени — существительных), «Мне нравились его черты». Какая тенденция сильнее? У поэтов XVIII века — Ломоносова и Сумарокова — решительно побеждает морфология: процент прилагательных такой же, как в прозе, около 40 %, тогда как процент глаголов — на четверть ниже, чем в прозе, 16 % вместо 21 %. Но у поэтов XIX и начала XX века, от Жуковского до Полонского, а потом у Блока и Брюсова, давление синтаксиса явно становится сильнее, а давление морфологии — слабее. Процент прилагательных, диктуемый морфологией, падает на треть, до 27−28 %, а за этот счет процент глаголов, диктуемый синтаксисом, повышается до уровня прозы и даже немного выше, 20−24 %. И только на исходе обозреваемого периода являются два поэта-аутсайдера, возвращающиеся к тенденциям XVIII века, к преобладанию прилагательных, 46 %, даже больше, чем в прозе: «Трусливые и злые речи», «В мистической купаясь мгле». Это Вяч. Иванов, известный архаизмом своего языка и стиля, и Андрей Белый, известный экспериментальным архаизмом своего ритма: теперь мы можем добавить, что они отличаются также и архаизмом своего стихотворного синтаксиса. Но и эта реакция — неполная: морфология переходит в контрнаступление, прилагательных становится больше, но синтаксис не отступает, глаголов не становится меньше, 26 % — это даже чуть выше, чем в XIX веке.