— Дайте честное слово, — требовал Коряк, — что вы вернете ее мне.
— Хорошо, — прохрипел Рошто, протягивая трактирщику руку.
— Такой же, какой туда отвезете? Рошто отдернул руку.
— Такой, какой получу обратно.
Теперь Коряк спрятал руку и презрительно усмехнулся, заскрежетав зубами:
— Объедки?!
Управляющий пожал плечами:
— Эх, королю никто не указ!
Тут они так переругались, что господин Рошто хотел вышвырнуть Коряка из комнаты, а Коряк его — из трактира, первый грозился пойти с жалобой к палатину, а второй — к матери короля Эржебет Силади, которая пресекает всякие такого рода богомерзкие посягательства… Только к полуночи, когда посетители разошлись по домам, спорщикам (которые уже не хотели говорить друг с другом) с помощью старой хозяйки удалось прийти к соглашению на следующих условиях: Вуца отправится к королю вместе с двумя другими селищанками (поскольку король хороший человек и у него нет на уме дурного). Кроме них, на подводе в Варпалоту поедет Коряк за кучера (он человек смелый и сумеет предотвратить дурное).
На другой день поутру знаменитая, украшенная лентами повозка господина Рошто все же выехала в сторону Веспрема. На козлах сидел, кнутом подстегивая лошадей, Коряк, наряженный в ливрею графа Доци и высокую с загнутыми вверх полями шляпу. Полусонные селищанки в начале пути еще дремали, и только на ухабах приоткрывались то черные, то голубые глазки. Окончательно красавицы проснулись, когда их щечки принялись щекотать и румянить жгучие солнечные лучи.
— Ку-ке-ре-ку! — шутил старый Рошто и кричал им прямо в ухо: — Просыпайтесь, курочки-молодочки, и ты тоже, мой цыпленочек!
Путницы с улыбкой открыли глаза и принялись протирать их. Уходи, фея сновидений Маймуна, отправляйся в свой лес!
А вдали и в самом деле темнел дивный лес! Господин Рошто пояснял:
— Это Баконь. Там-то и живут знаменитые разбойники. Когда лес остался позади, их взору открылся разостланный на зеленых лугах огромный голубой ковер, конец которого уходил далеко-далеко, насколько хватит глаз.
— Это — Балатон, — снова пояснил Рошто. — В нем живут русалки.
Но и та местность, по которой, они теперь проезжали, была красива. Вот они миновали маленькую деревушку, прилепившуюся к берегу живописного светлого ручья, окаймленного тальниками. А вокруг раскинулись луга, покрытые белой ромашкой.
На колокольне деревушки прозвучал колокол.
— Смотри-ка, здесь уже к мессе звонят!
— Но это еще только в первый раз! — успокоил женщин Коряк, повернувшись к ним лицом. (Красивый кучер из него получился — в синем, с красной шнуровкой, доломане и шляпе со страусовым пером.)
В ручье, что, петляя, струился рядом с дорогой, купались, брызгались в воде голые ребятишки. Одежда их — маленькие девичьи юбочки и такие же крошечные мальчишечьи жилетки с медными пуговками и шляпы — маленькими кучками там и сям лежала под кустами. Тут же на берегу сидела старая женщина, поджидая детишек и то и дело торопила их:
— Да вылазьте же вы, бездельники! Застудитесь!
Один мальчонка выскочил из воды, и она принялась одевать его.
— Умная старушка, должно быть, — задумчиво сказала Вуца.
— Почему ты думаешь, дочка? — полюбопытствовал Рошто.
— Знает, кому какую одежонку дать. А я вот никак в толк не возьму, как она их только отличает: который мальчик, которая девочка.
Тут все ее спутники захохотали. Даже возница и тот повернулся на козлах и залился довольным смехом. А господин Рошто, покачав головой, воскликнул:
— Какая же ты еще глупышка! А туда же, замуж! Кто уж вашу женскую породу разберет! Мне вас не понять!
ГЛАВА V
«Холостяцкий замок»
Королевский дворец в Варпалоте с его могучими воротами, монументальными арками и гордыми башнями высился на том же самом холме, где и поныне стоит почерневший от времени замок. При жизни Матяша это здание выглядело иначе, являя собой странное сочетание готического и романского стилей. Но с тех пор время успело расправиться с ним. Каменщики, уже при новых хозяевах восстанавливавшие замок, придали ему совсем иной облик — отделав его, по обычаям своего времени, в стиле барокко. Таким образом старинный замок исчез окончательно, хотя говорят, что под облицовкой стены остались прежние, старинные.
Да что толку? Ведь если умрет какая-нибудь девушка, а другая наденет ее юбки, первой девушки все равно уже нет больше в живых…