Том 2. Поэзоантракт

Миррэлия — светлое царство,
Край ландышей и лебедей.
Где нет ни больных, ни лекарства,
Где люди не вроде людей.

Миррэлия — царство царицы
Прекрасной, премудрой, святой,
Чье имя в веках загорится
Для мира искомой Мечтой!

Миррэлия — вечная Пасха,
Где губы влекутся к губам.
Миррэлия — дивная сказка,
Рассказанная мною вам.

Миррэлия — греза о юге
Сквозь северный мой кабинет.
Миррэлия — может быть, в Луге,
Но Луги в Миррэлии нет!..

Качает там лебедя слива,
Как символ восторгов любви…
Миррэлия! как ты счастлива
В небывшем своем бытии!

1916. Август

Им. Бельск

Поэза их оправдания

С тех пор, как Эрик приехал к Ингрид в ее Сияиж,
И Грозоправа похоронили в дворцовом склепе,
Ее тянуло куда-то в степи,
В такие степи, каких не видишь, каких не знаешь.

Я не сказал бы, что своенравный поступок мужа
(Сказать удобней: не благородный, а своенравный)
Принес ей счастье: он был отравный, —
И разве можно упиться счастьем, вдыхая ужас!..

Она бродила в зеркальных залах, в лазурных сливах,
И — ах! нередко! над ручейками глаза журчали…
Из них струился алмаз печали…
О, эта роскошь не для утешных, не для счастливых!..

Разгневан Эрик и осуждает он Грозоправа:
— Такая жертва страшнее мести и ядовитей.
Поют поэты: «Любовь ловите!»
Но для чего же, когда в ней скрыта одна отрава?

Ведь есть же совесть на этом свете — цариц царица,
Любви эмблема, эмблема жизни! ведь есть же совесть!..
И ей подвластна и Ингрид, то есть
И королева должна послушно ей покориться.

Но стонет Ингрид: «В твоей кончине не виновата, —
Я разлюбила и эту правду тебе открыла,
Не изменила и не сокрыла
Любви к другому. Я поступила, о муж мой, свято!»

В такие миги с его портрета идет сиянье,
Сквозит улыбка в чертах угрюмых, но добродушных.
Он точно шепчет: «Ведь мне не нужно,
Чтоб ты страдала, моя голубка, — утишь страданья.

Не осуждаю, не проклинаю, — благословляю
Союз твой новый и боле правый, чем наш неравный,
Твой Эрик юный, твой Эрик славный
Весне подобен, как ты, царица, подобна маю…»

Тогда любовью и тихой скорбью царицы выгрет
Подходит Эрик, раскрыв объятья, к своей любимой
И шепчет с грустью невыразимой:
— Мы заслужили страданьем счастье, о друг мой Ингрид! —

1916. Август

Им. Бельск

Эпиграмма Ингрид