Том 2. Лошадь Паллада

Сквозь сон напуган ознобом, круженьем,
Очнулся я. Один без сна.
Сквозь сучья черные так четко, без движенья,
В мороз светилася луна…

. . . . . . . . . .

Кто-то канул, захлебнулся,
Кладью, вещью упал, лежит,
А кто-нибудь усмехнулся
Стоя у этой межи.
И больно сердцу, еще обидней,
Когда уходишь в странный предел
Тот, кого сердца глаз увидел,
Кто для сердца сердцем же пел.

. . . . . . . . . .

Ибо серебрятся в душах человеческих
И уходят с ними с земли
Чудодейственные, чудодейские
Белопарусные корабли.

. . . . . . . . . .

Но сам я, носивший конника шпоры,
Ездивший в ухавшем броневике,
Все-таки думаю, что яростные споры
Мы будем кончать с клинком в руке.

Вестник *

Да, в этой лунной тишине
(Светлеют жалюзи у дачи),
Еще слышней, еще страшней
Напуганный стремглав прискачет!

Падет с коня, шатнется конь,
(Белеет мыло, храп белеет),
А облачное молоко
Луной осеребрилось злее.

И в запахах, любезных мне
(Дух кожи, пота) – дрожь отваги,
Прочту при лунной новизне
От пота теплые бумаги.

Поверх следов карандаша
Теней занятные движенья,
Но остро заболит душа
Конца почуяв приближенье.

– Ну, что же, если час настал;
Ну, что же, пусть приговорили!..
Уж выехали там с поста
И едут молча. Закурили.

Скрип кожи, скок и конский топ:
По темным клумбам – темный всадник…
А в небе серебристый скоп,
И пуст тенистый палисадник.

Владивосток. 1922

«О лебедях, направившихся к югу…» *

О лебедях, направившихся к югу,
В глуби лазури, в далях высоты,
О лебедях, напомнивших мне вьюгу,
Буран в степях, которые пусты.

Ведь мы, – я понял, – с лебедями схожи,
Мы также совершаем перелет.
И ты, случайно встреченный прохожий,
К назначенному югу твой поход.

Случается, что так и не узнают
Иные – направление на юг.
Случается, что югом называют
Холодный край осеребренных вьюг.

А также есть и те, что умирают,
Падут и не встают и не живут.
Не слышно им, как голоса играют,
И нет тоски, что их не подождут.

Их помнит память. Но несчастней те ведь,
Которые в спокойствии своем
Забыли знать, что каждый белый лебедь
Окликнут к югу солнечным огнем!

И вы, завороженная напевом,
Влюбленная в протяжные слова,
Вы тоже лебедь в оперенье белом,
И к югу обращенные глаза…

В глазах у вас, завороженных пеньем,
В их девичьей мечтательной тоске,
Угадываю ваше нетерпенье:
Скорее стать на солнечном песке!

Прошлое *

1.

А память, как ветер, вдруг распахнет
И флагом откинет забвенья занавеску, –
И в рамки осенних, струною блестящих, тенет
Мы видим движение ласково снившихся весен.

2.