Том 16. Доктор Паскаль

Особенно подробно разработан в подготовительных материалах образ доктора Паскаля. Этот образ был по многим причинам чрезвычайно важен для Золя, и он на протяжении многих лет исподволь лепил его в своем воображении, давно уже решив отвести ему главное место именно в последнем романе серии. Паскаль — воплощение идеала Золя, его веры в будущее человечества. Он, с его бескорыстным служением пауке, с его честностью, добросердечием, самоотверженностью, способностью испытывать только возвышенные чувства и совершать лишь одни благородные поступки, противопоставлялся писателем всему тому мрачному миру своекорыстия, стяжательства, нравственной низости, панорама которого была развернута в предыдущих романах серии. Положительные персонажи появлялись и в других романах, но именно в образе Паскаля сосредоточены самые заветные мысли и чаяния Золя. Член того же поврежденного в истоках и вырождающегося семейства Ругон-Маккаров, доктор Паскаль был призван самой своей личностью лишить силы проклятие наследственных пороков, казалось бы, тяготеющее над всем этим родом, который деградирует нравственно и физически.

Золя считал доктора Паскаля одним из лучших представителей человечества — тех, кому только и можно доверить его судьбу. Утверждая решающую роль науки в общественном развитии, Золя, естественно, приходил к возвеличению ее «жрецов» — ученых. Натуралистическая эстетика не допускала прямой авторской проповеди, но она не возбраняла доверить выражение взглядов и убеждений автора объективно изображенному персонажу. Этой цели и должен был послужить образ доктора Паскаля.

Золя не только передал Паскалю свои идеи, но и внес в описание его судьбы автобиографические моменты, сыгравшие существенную роль в его собственной жизни. Любовь Паскаля и Клотильды в значительной степени представляет собой опоэтизированный рассказ о поздней любви писателя к молодой женщине Жанне де Розеро, впоследствии матери двух его детей. Первоначально Золя собирался использовать для образа Паскаля факты биографии Клода Бернара «с тревогами его частной жизни, которые мешают заботам ученого и странно переплетаются со спокойными радостями лаборатории». Однако писатель тщательно отбирал материал, подчиняя его идее произведения. Личная драма Клода Бернара, который был, по словам Золя, «мучеником супружеских уз», оказалась непригодной для романа о торжествующей силе жизни, которая находит свое воплощение в совершенно земной и при этом весьма возвышенной любви. Не конфликт между «личной» жизнью и научным творчеством, а, напротив, гармоническое их сочетание должно было утверждаться в этом романе.

Общественную значимость роману придавало выдвижение на первый план другого конфликта: истинной любви и высокого интеллекта с враждебными им косными силами — своекорыстием и хищничеством, религиозными предрассудками, буржуазным лицемерием. Паскаль, погибающий в борьбе с этими силами, должен был, по замыслу автора, вырасти в подлинно трагическую фигуру.

В подготовительных материалах намечен уже был комплекс воззрений Паскаля. Особенное внимание фиксируется на центральной идее философии Золя, глашатаем которой сделан этот персонаж: это — прославление, почти обоготворение жизни. «Доброта и веселье», записывает Золя, «идущие не от здоровья — ибо он на грани болезни — но от самой страстной любви к жизни». И далее: «Против пустого, праздного существования. Труд, деятельность приносят все: и здоровье, и веселье, и доброту».

Философия «жизни» формулируется следующим образом: «Жизнь — великий двигатель, душа мира. Все знать, все предвидеть, все принимать, поставить природу нам на службу, жить в спокойствии удовлетворенного разума».

Доверяя доктору Паскалю выразить эту оптимистическую философию, призванную венчать все здание эпопеи, Золя возлагал на своего героя задачу защитить перед лицом недоброжелателей и врагов самого автора «Ругон-Маккаров». «Он защитит смелость моих речей, решимость говорить все, смелость моего анализа, мое изображение зла, жизнь в истине, и тут-то мне сослужат службу высказывания Паскаля: хотеть все излечить, исправить, затем — приятие жизни как таковой, с верой в ее творческие силы».

Оценивая место и значение «Доктора Паскаля» в эпопее «Ругон-Маккары» и во французской литературе конца XIX века, нужно рассматривать этот роман в связи с идейно-политической обстановкой эпохи.