Том 1 (XI-XII века)

Убьенъ бысть князь Изяславъ месяца октября въ 3 день. Вземше же тело его, привезоша в лодьи, и поставиша противу Городчю, и изидоша противу ему всь городъ Киевъ, и възложиша на сане, повезоша ̀и с песньми попове и черноризци, и понесоша въ градъ. И не бе лзе слышати пенья въ плаче велице и вопле, плакася о немь весь городъ Киевъ. Ярополкъ же идяше по немь, плачася съ дружиною своею: «Отче, отче мой! Что еси бес печали пожил на свете семь, многи напасти приемь от людей и от братья своея? се же погибе не от брата, но за брата своего положи главу свою». И, принесъше, положиша тело его въ церкве святыя Богородица, уложиша ̀и в раку камяну и мраморяну.[646] Бе же Изяславъ мужь взоромъ красенъ, теломъ великь, незлобивъ нравомь, кривды ненавидя, любя правду. Клюкъ же в немь не бе, ни льсти, но простъ умомъ, не воздая зла за зло. Колко бо ему створиша кияне: самого выгнаша, а домъ его разграбиша, и не възда противу тому зла. Аще ли кто дееть: кияне исеклъ, котореи же высадили Всеслава ис поруба, то сь того не створе, но сынъ его. Паки же брата своя выгнаста ̀и, и ходи по чюжей земле, блудя. И седящу ему паки на своемь столе, Всеволоду пришедшю побежену к нему, не рече ему: «Колко подьяхъ от ваю». Не вдасть зла на зло, но утеши и рекъ ему: «Елма же ты, брате мой, показа ко мне любовь, уведе мя на столъ мой, нарекъ мя старейши себе, се азъ не помяну злобы первое, ты мне еси братъ, а я тобе, и положю главу свою за тя», еже и бысть. Не рече бо ему: «Колко зло створиста мне, и се ныне тобе ся приключи», не рече: «Сего кроме мене», но на ся перея печаль братню, показа любовь велику, свершая апостола, глаголюща: «Утешайте печалныя».[647] По истине, аще что створилъ есть на свете семь, етеро согрешенье, отдасться ему, зане положи главу свою за брата своего, ни желая болшая части, ни именья хотя болшаго, но за братню обиду. О сяковыхъ бо и Господь рече: «Да кто положить душю свою за други своя».[648] Соломонъ же рече: «Братье, в бедахъ пособиви бывайте».[649] Любовь бо есть выше всего. Яко же Иоан глаголеть: «Богъ любы есть, и пребывая у любви, у Бози пребываеть, и Богъ в немь пребываеть». О семь свершаеться любы, да достоянье имамъ въ день Судный, да якоже онъ есть, и мы есмы в мире семь. Боязни несть в любви, но свершена любы вонъ измещеть боязнь, яко боязнь мученье имать. «Бояй же ся несть свершенъ у любви. Аще кто речеть: Бога люблю, а брата своего ненавидя — ложь есть. Не любяй брата своего, егоже видить, Бога, егоже не видить, како можеть любити? Сию заповедь има от него, да любяй Бога любить и брата своего».[650] У любви бо все свершаеться. Любви бо ради греси расыпаються. Любви бо ради и Господь сниде на землю и распятся за ны грешныя и вземь грехи наша, пригвозде на кресте, давъ намъ крестъ свой на помочь и на прогнанье бесомь. Любви ради мученици прольяша кровь свою. Любве же ради и сий князь пролья кровь свою за брата своего, свершая заповедь Господню.

Начало княженья Всеволожа в Киеви. Всеволодъ же седе Киеве на столе отца своего и брата своего, переемь всю власть рускую. И посади сына своего Володимера в Чернигове, а Ярополка — Володимере, придавъ ему Туровъ.

В лето 6587. Приде Романъ с половце к Воиню. Всеволод же став у Переяславля и створи миръ с половце. И възратися Романъ въспять, и бывшу ему ...[651] убиша ̀и половце месяца августа 2 день. И суть кости его и до сего лета тамо лежаче, сына Святославля и внука Ярославля. А Олга емше козаре, поточиша за море Царюгороду.[652] Всеволодъ же посади посадника Ратибора Тмутороканю.

В лето 6588. Заратишася торци переяславьстии на Русь. Всеволод же посла на не сына своего Володимера. Володимер же, шедъ, побил торки.

В лето 6589. Бежа Игоревич Давыдъ с Володаремь Ростиславличем месяца мая въ 18 день. И придоста Тмутороканю, и яста Ратибора, и седоста Тмутороканю.

В лето 6590. Осень умре половецький князь.

В лето 6591. Приде Олегъ изъ Грек Тмутороканю; и я Давыда и Володаря Ростиславича и седе Тмуторокани. И исече козары, иже беша светници на убьенье брата его и на самого, а Давыда и Володаря пусти.

В лето 6592. Приходи Ярополкъ[653] ко Всеволоду на Великъ день. В се же время вбегоста Ростиславича два от Ярополка и, пришедша, прогнаста Ярополка, и посла Всеволодъ сына своего Володимера, и выгна Ростиславича и посади Ярополка Володимере. В се же лето Давыдъ зая гречнеки во Олешьи и зая в них все именье.[654] Всеволодъ же, пославъ, приведе ̀и и вдасть ему Дорогобужь.[655]

В лето 6593. Ярополку хотящю на Всеволода, послушавшю ему злых светникъ. Се уведавъ, Всеволодъ посла противу ему сына своего Володимера, а Ярополкъ же, оставивъ матерь свою и дружину свою в Лучьске,[656] а самъ бежа в Ляхи. Володимеру же пришедшю к Лучску, дашася лучане. Володимеру же посадившю Давыда въ Володимере, у Ярополка место, а матерь Ярополчю и жену его и дружину его приведе Киеву, именье его вземь.