Ну нет! Что до меня, теперь я женщин трушу.Я откажусь от всех, не буду я дурак,И лучше, если б вы решили точно так.Позвольте вам сказать: плохая их природа,Они животные особенного рода,Как сказано о них; к дурному все склонны,Для изучения к тому ж весьма трудны.Животное всегда останется животным,Хотя бы даже был срок дней его бессчетным;Вот так и женщина — останется навекВсего лишь женщиной. Отсюда: некий грекСказал, что голова ее — песок сыпучий.Вот рассуждение, теперь даю вам случайОбдумать это все; как знаете и вы,Для тела голова играет роль главы,А тело без главы, как дикий зверь, опасно;Когда не все у них налажено согласноИ в ход не пущены ни циркуль, ни компас,То неприятности случаются подчасИ часть грубейшая стремится к полновластьюНад тонкой, более чувствительною частью:Кто тянет вверх, кто вниз; тот просит об одном,А этот о другом, и все идет вверх дном.Да, женской голове (не правда ль, это ясно?)Названье флюгера дано ведь не напрасно.Вот, сударь, почему брат Аристотель самУподобляет их всегда морским волнам.Отсюда следствие (его вам скажут дети):«Устойчивей волны нет ничего на свете».Итак, сравнение (сравнение ж всегдаПоможет доводы понять нам без труда,И мы, ученые, без всякого сомненьяГотовы тождеству предпочитать сравненья), —Так вот сравнение, хозяин милый мой:Вот море бурное, покрыто мрачной тьмой:Все изменяется, когда гроза бушует,Вздымаются валы, свирепо ветер дует,И, как бы рулевой ни направлял штурвал,Корабль то вверх, то вниз — его швыряет вал,Вот так и женщина: мятется безрассудно,Как в бурю нá море ныряющее судно.Кто может справиться и как — вопрос иной:Какой-нибудь буран… какой-нибудь волной…И как-нибудь… глядишь — и вдруг на мель садятся,И… словом, женщины ни к черту не годятся.
Эраст.
Ты славно рассудил.
Гро-Рене.
Не очень плохо, да…Но, сударь, вижу я, они идут сюда.Держитесь крепче вы.
Эраст.
Не бойся.
Гро-Рене.
Только взглянет —Боюсь, что этот взгляд вам снова цепь затянет.