Том 1

Своих поэтов, с их уроками —
Как жить и гибнуть непреклонными,
Народ недаром звал пророками,
Звал — крепостями, звал — знаменами.

День завтрашний и день вчерашний
В годины бедствий и печали
Они, как крепостные башни,
Бесстрашным словом защищали.

Как воины, ценою жизни
Обороняли от забвенья
Отчизны праздники и тризны,
Ее тысячелетий звенья.

И, путь земной пройдя без страха
И завершая без отсрочек,
Вдруг превращались в горстку праха
И в несколько бессмертных строчек.

Фридон Халваши ЗРЕЛОСТЬ СТИХА

Юность стиха — как любви пора,
Как усы у мальчика над губой;
Вдруг огонь и земля, волна и гора —
Все разом заговорят с тобой!

Юность стиха — как сентябрьский шум
Молодого вина, что обручи гнет.
Сделать дело — ему не придет на ум,
А незнакомой звезде кивнет!

Но если, два крыла отрастив,
Он взлетит до высот настоящей любви,
Он оттуда все увидит, твой стих, —
Оленя ранят, а стих в крови!

Он рванется из плена райских красот,
Не держи в небесах его, не томи!
Пусть он в бой против рабства наземь сойдет,
Пусть под пули станет рядом с людьми.

Пусть душа его не будет глуха
Ко всему, чем на грешной земле живут!
Так сначала приходит зрелость стиха,
А потом уж тебя поэтом зовут.

Из узбекской поэзии {20}

Алишер Навои ГАЗЕЛЬ

Весна без тебя — палача жгут, смертные муки, ад!
В нем красные розы меня жгут, белые — леденят.

Весна без тебя для меня — ад, ад ночи и ад дня,
Но в том раю, где ты без меня, нет ни льда, ни огня.

Если захочешь меня найти, стать под моим окном —
По лицу моему иди, по бороздам слез на нем.

Как в сладких плодах — горькая кость не удивит меня,
Так в сладких устах — твоих слов злость не удивит меня.

Не лги про меня, что там, в аду, гол и бос Навои.
Я одет и обут в печаль и беду — в подарки твои.

Нет, не боюсь лжи и угроз, хотя вижу над головой,
Как секиру в небе занес юный месяц — гонец твой.

Гафур Гулям К НАМ ПРИЕЗЖАЙТЕ ПОГОСТИТЬ, ДРУЗЬЯ!