Толстолоб (ЛП)

Но когда он снова посмотрел, монахини исчезли, как и холодный каменный пол и удерживавшие его веревки исчезли. Александер снова лежал в темноте.

И в этой темноте перед ним снова возник Иисус. Точнее, Иисус в костюме Стивена Тайлера из "Аэросмит".

- О, глупец, - обратился к нему Иисус. - Забыл сказать тебе последнюю вещь.

- Какую, Господи?

Иисус прочистил горло и закурил.

- Слушай, Том, и слушай хорошенько.

- Да, Господи!

Иисус ухмыльнулся напоследок и вытер лоб разноцветным платком. Затем Он сказал следующее:

- Берегись, не то Толстолоб поймает тебя.

6

Ох, блин, да он же псих, - подумал Дикки. Нехорошо это! Они подождали, спрятавшись за углом, затем последовали за старым белым "Мерседесом" на некотором расстоянии. Тот остановился возле гостевого дома на краю города. Назывался он "ПАНСИОН ЭННИ", если верить всем этим указателям на 23-ем шоссе.

- Брось, Боллз, - взмолился Дикки. - Давай просто забудем об этом.

- Забудем? Как бы не так. - Глаза у Тритта Боллза были перекошены, как у безумца. - Никто на земле не смеет трогать Тритта Боллза Коннера, особенно какой-то святоша...

Дикки подкатил на холостом ходу к самому входу. Сглотнув, нерешительно спросил:        - Ну... что думаешь делать?

- Прикончу этого священника, Дикки-бой, - заверил Боллз с пассажирского сиденья. Он смотрел на дорогу, как шакал на большого, жирного цыпленка. - А ту белобрысую сучку, с которой он был? - Боллз издал звук, похожий на смешок. - Отдеру его в задницу так жестко, что мой член у нее из пупка вывалится. Дааа! Разворочу ей все "дупло"...

Дикки снова сглотнул, обливаясь потом. Да, он знал Боллза довольно хорошо. И знал, каким психом он становился, если его разозлить. Понимал, что он мог ворваться в пансион прямо сейчас и начать "мочить" всех, кто там находится, после чего их наверняка поймают и запрут в тюрягу до конца жизни. Боллз был не из тех, кто дружит с головой, будучи в таком состоянии.

- Пожалуйста, Боллз, - взмолился Дикки. - Мы не может просто пойти туда и начать "мочить"...

- Ясен пень, можем!

- Но тот священник, - напомнил Дикки, - Он же нас неплохо отмудохал, и может отмудохать еще раз.

- Не, не выйдет, Дикки-бой. - Очередной смешок, очередной зловещий взгляд на темную дорогу. Затем Боллз сунул руку под сиденье, и...

Оооооооо, нет, - подумал Дикки.

... вытащил огромный револьвер "Уэбли" 455-ого калибра, принадлежавший ранее его покойному папаше. Он помахал им, взвесил в руке, продолжая ухмыляться.

- Может, он нас и отмудохал, Дикки. Но больше он нас не тронет, это уж точно!

- Только не сегодня, Боллз, - взмолиться Дикки, страх бесновался в нем, словно полевой хорек в клетке. - Пожалуйста, не сегодня.

Потом лицо Боллза превратилось в размытое пятно, а козырек его бейсболки "Джон Дир" сделал его непроницаемо черным. Он смотрел вдоль дороги, в сторону пансиона.

- Не, - прошептал он. - Не сегодня, мужик. Что мы сделаем, так это подождем подходящего времени. - Он повернул голову и зловеще ухмыльнулся. - Вот тогда и повеселимся.

ЧАСТЬ ТРИНАДЦАТАЯ 1

Настроение утром было странным. Чэрити подозревала, что это - последствия прошлой ночи. Убийца. Идущий в нашу сторону. Не то, чтобы она была сильно обеспокоена. Убийства, о которых говорил полицейский, случились слишком далеко, и она была уверена, что человека, их совершившего, скоро поймают. Полиция работала над этим вопросом круглосуточно. Они поймают его...

Но Тетушка Энни выглядела ужасно. Когда она подавала завтрак, вид у нее был обессиленный и бледный.

- Позвольте нам сделать это, Энни, - предложила Джеррика, забирая у нее тарелку с кукурузными лепешками и сиропом. - Вы выглядите очень усталой.

- Так оно и есть, - призналась Энни и села за стол. - Я совсем не спала. Снились сплошные кошмары.

Этот комментарий напомнил Чэрити о ее собственных снах: повторяющийся сон о ее собственных любовных неудачах. Это было какое-то зашифрованное послание, а возможно, лишь жестокое воспроизведение эпизодов из ее жизни. Едва я ложусь в постель с мужчиной, как он полностью охладевает ко мне. Почему?

- Мне снились кошмары, - объявил отец Александер, появившись в дверях столовой. - Вторую ночь подряд. У меня такое чувство, будто я вообще не спал.

- Как и я, святой отец, - сказала Тетушка Энни.

- Возможно, это просто плохая реакция моего мозга на чистый воздух, - пошутил он, налил себе из кувшина охлажденный апельсиновый сок и закурил сигарету. - Я привык к ричмондскому смогу.

Глаза у Джеррики, казалось, засветились от внезапного появления священника. Чэрити сразу это заметила. Но она заметила кое-что еще. Джеррика, - недоуменно подумала она. Ее подруга будто была сама не своя. Казалась какой-то возбужденной, взвинченной.

- Кстати о Ричмонде, - продолжил священник. - Мне нужно туда сегодня съездить.

- Что?! - воскликнула Джеррика. - Я думала, вы останетесь здесь, чтобы открыть аббатство.