Зубы, словно бритвы, кромсающие нежную плоть.
... затем сон сменил направление...
Джералдин?
... мысленно повторила она, зажигая спичку и поднося к соску...
... и снова сон переключился...
... она находилась где-то в другом месте...
... Голая, вспотевшая на каком-то залитом лунным светом, тростниковом поле. Ее увядшие желания подпитывали фантазию.
Священник изощренно трахал ее, посасывая ей соски.
Да, конечно. Это была всего лишь фантазия, а не воспоминания. Фантазия о ее запретном влечении.
Он влепил ей жесткую пощечину.
Он укусил ее в сосок с такой силой, что тот едва не оторвался.
Его рука схватила ее за горло, сжала, а его бедра продолжали непрерывно долбить. Он сжимал ее и отпускал, сжимал и отпускал, и так какое-то время. Мозг у нее вспыхивал в ритм секса. Он сжимал ее и отпускал, сжимал и отпускал...
Сжал.
Но на этот раз
Он отпустил ее, прежде чем она успела задохнуться. Сознание вернулось к ней сквозь черное жужжание, кожа была наэлектризована, соски торчали, словно их вытянули плоскогубцами.
Он так и делал, не колеблясь. Она продолжала кончать.
Он извлек из нее свой пахнущий мускусом член, и принялся дергать его, брызгая семенем прямо ей в глаза, и резкое жжение дошло до самого ее сердца. Слюна лилась у нее изо рта, как из крана. Она глотала безумное наслаждение, словно змея гусиные яйца.
Втягивала в себя, высасывала последние, самые вкусные капли, чувствуя на языке их порочную соль.
Но затем сон снова сменился, обернувшись мерзким обманом. На ней лежал уже не священник, а кто-то другой. Кто-то настолько темный, что казалось, будто его и не было вовсе. Кто-то страшный.
Уродливые зубы поблескивали в лунном свете.
Гигантская рука гладила Энни по щеке.
4
Чэрити тоже видела сны, как и прошлой ночью. Ее кожа, казалось, светилась от наслаждения и предвкушения. Она раздвигала ноги перед всеми любовниками из ее прошлого. Соски у нее горели огнем, лицо пылало от жары, которая растеклась по телу, устремляясь к паху. Ее лоно сочилось влагой...
Член погружался в нее, тело возлюбленного давило сверху. Она почти ничего не чувствовала, но это ей и не было нужно. Все, что ей было нужно, это - прикосновение, страсть, яркое ощущение того, что мужчину влечет к ней.
Его бедра пихнули ее несколько раз, сперва энергично, затем неуверенно. Даже в темноте она увидела у него лице капитуляцию.
- Извини. Просто... не получается.
Страсть Чэрити превратилась в компост.
Она смотрела, как он слезает с нее, спешно одевается и уходит.
5
Священнику тоже снились сны, хотя и не настолько обманчивые.
Те два баклана, те два засранца. Он избил их, задал им трепку. Посреди его сна стоял Иисус, нахмурившись и куря сигарету.