«Толстяк» над миром

— Неприметный! Я понял, в чем тут дело. Каждый раз, когда мы наносили Планете какой-нибудь вред, она…

— Ну, ну, Умелец, — с нетерпением сказал Неприметный,

— Остановись, Умелец!

В дверях стоял Оружейник.

25

Оружейник подумал, что заблудился, так неузнаваемо изменилась вокруг местность. Горы стали выше, ущелья глубже, обрывы круче. В каком-нибудь километре вдруг вырос вулкан и начал извергать из себя темно-вишневую лаву, плеваться каменьями… Оружейник развернул скакуна, бросился в одну сторону, чуть не попал под град камней, завертелся на месте. Скакун захрапел испуганно и протяжно. И намека на тропинку не было вокруг. Преодолев все же подъем, Оружейник увидел, что кратчайшим путем до «Толстяка» не добраться. Горы шевелились, чуть ли не ежеминутно рождая новые вулканы. Оружейник отчаянно гикнул, прижался к шее скакуна, вонзил в его бока шпоры, засвистел над голевой витой плетью. Выручай, родной!

Скакун словно что-то понял своей машинной интуицией, высоко заржал, на пределе слышимости, и помчался, выбирая направление только по одному ему известным признакам. Он мягко перепрыгивал через ущелья, карабкался, тяжело мотая головой, на скалы, подогнув задние ноги, чуть ли не на брюхе, скатывался с крутых склонов, увлекая за собой груды камней, мягко касался копытами едва затвердевшей корочки лавы, но ни разу не провалился, с удивительной точностью увертываясь от падающих с неба камней. Он весь покрылся грязью, натужно дышал, но все еще шел хорошо, легко, уверенно, хотя интегральные схемы внутри и исполнительные механизмы уже наверняка перегрелись и только чудом не выходили из строя.

Оружейник уже и не помнил, как скакун взобрался на вздыбившееся плато, совсем не похожее на то, что было несколькими часами раньше. И «Толстяка», красавца крейсера, грозы вселенной, не узнал Оружейник. Странная груда металлических конструкций, и отдаленно не напоминавшая корабль, пучилась и вздрагивала на его месте, иногда с грохотом обваливаясь каким-нибудь из отсеков.

Оружейник бросил поводья, и скакун медленно опустился на передние ноги, судорожно задышал, завалился на бок. Вспышка короткого замыкания превратила его в никому не нужный хлам. Сердце перевернулось в груди Оружейника при виде гибели любимца. Но там, впереди, его наверняка ждали люди!

Проникнуть в корабль теперь было легко, хотя и опасно, потому что какая-нибудь белка в любой момент могла обрушиться на голову. Первым делом Оружейник бросился в кают-компанию.

— Что здесь происходит?! — крикнул он. — Кто здесь есть?!

В кают-компании был один Стряпух. Кое-как соорудив стол из обломков и досок, он спокойно и старательно, медленно, как в полусне, расставлял на столе черепки чашек. На Оружейника он не обратил внимания. Он сейчас вообще ни на что не обращал внимания. Приближалось время ужина, и стол на тринадцать персон должен был быть готов к этому времени.

Оружейник бросился по уцелевшим ярусам. Вот Звездочет с солнечным лучом в груди. Оружейник наклонился, исследовал луч. Кто-то в спешке пытался соскоблить с него личную метку, но на вполне преуспел в этом деле. Неприметный?! Да что же происходило здесь?! В лечебнице на двух сдвинутых операционных столах лежали Стратег и Лекарь. А среди инструментов — кинжал. И снова — Неприметного! Оружейник взял в руки братоубийственное оружие и взглянул на разверстую рану Стратега. Да! Этот кинжал, несомненно, побывал в деле… Ноги несли Оружейника дальше, пока среди металлического завала он не обнаружил тела Тактика и Советника. Ну, эти-то погибли под рухнувшими балками. Но… что это? Следы подошв! Оружейник всмотрелся в отпечаток каблука. Здесь проходил, долго сидел на корточках и поспешно бежал Неприметный. И он даже пальцем не дотронулся ни до одного обломка!.. Оружейник бросился к груде металлических балок, перекрытий, листов стали и прочих непонятных уже теперь обломков. Он разгребал их и отбрасывал в сторону, гнул, сгибал, ломал, пока не вытащил на чистое место обоих офицеров. Но его помощь запоздала. Ну, Неприметный!.. Оружейник озверел. Он еще поискал Шкипера и Канонира, однако ни палубы бомбард, ни шкиперской рубки уже не существовало. Каким-то чудом уцелела лаборатория. Оружейник бросился было в распахнутые двери, но остановился, замер, сжал плеть, которая неизвестно как оказалась в его руке. Прислушался. Говорили Неприметный и Умелец. Умелец что-то знал! И это знание сейчас перейдет к Неприметному. Но ведь тот ни перед чем не остановится! Он уничтожит все, если это понадобится для существования его бредовых идей…

— Ну, ну, Умелец! — поощрил Неприметный.

И тогда Оружейник выступил из своего укрытия.

26

— Оружейник?! — воскликнул Неприметный. — Уж и не знаю теперь, нужен ли ты мне?

— Нужен, Неприметный, нужен! Еще как нужен! — Оружейник приблизился, поигрывая плетью.

— Проходи, — предложил Неприметный. — Расскажи, что видел интересного. Нашел ли беглеца Дурашку?

— Дурашку тебе не достать, Неприметный! А вот с остальными ты сыграл ловко! Умелец, это он убил Бунтаря!