Только слушай

Шейн, копаясь в телефонном справочнике, бросил на меня короткий взгляд из-под бровей:

— С чего бы это?

— Ну… эм…. — притянула к себе плед и вновь натянула до самого подбородка, с опаской поглядывая на этого странного-странного парня. — Мне кажется, тебе нехорошо.

— Мне отлично, — Шейн больше не улыбался, но выглядел уж очень бодренько. — Не будь занудой, Миллер. Я выбираю нам еду. Так что просто помолчи пару минут.

Помолчала. Но так и не поняла, что происходит.

— И ты больше не хочешь меня убить? — произнесла через какое-то время.

Шейн посмотрел на меня озадаченным взглядом:

— Я никогда не хотел тебя убивать.

— Хотел.

— Нет. — И снова эта странная ленивая улыбка, как будто он кот, а я только что ему шейку почесала.

Мои брови вновь полезли на лоб. Тихонько откашлялась, всё ещё не сводя глаз с этого неизвестного мне человека.

— Боюсь спросить… — начала я, — а где, собственно, Шейн?

Шейн резко вскинул на меня глаза. Затем с опаской покосился на аптечку:

— Может в больничку, Миллер?

— Только если вместе!

Шейн захлопнул справочник и упёр ладони в столешницу, отчего его плечи раздулись, как парусник на ветру, и тут же приковали к себе взгляд.

— Да что не так? — сузил глаза.

— Это я у тебя хотела спросить.

— У меня всё отлично, — пожал плечами Шейн.

— И тебя совсем не смущает моё присутствие?

Шейн отвёл задумчивый взгляд в сторону, а затем снова посмотрел на меня и вновь пожал плечами:

— Нет.

Я нахмурилась:

— Странно. И почему?

И опять этот проклятый уголок его проклятых губ приподнялся в этой проклятой сексуальной улыбочке:

— Просто теперь мне нравится, как ты на меня смотришь, Миллер, — тихо произнёс Шейн, при этом выглядел, словно заблудившийся мальчик, только что нашедший дорогу к дому.

А я вообще дар речи потеряла.

— И… как же я на тебя смотрю? — выдавила из себя спустя тысячу звёздных лет.

Шейн снисходительно вздохнул, не сводя с моего лица мягкого взгляда, но так и не ответил. Вновь вернулся к изучению справочника и поинтересовался через несколько мучительно долгих минут:

— Я закажу пиццу. Ты ешь пиццу?

Я тупо смотрела на Шейна.

— Ты не ешь пиццу, Миллер? — улыбнулся Шейн.

— Думаю… сейчас я съем что угодно.

* * *

Отключилась я, едва голова коснулась подушки. Только представьте моё состояние. Я больше ни на что не была способна. Сон — вот что было необходимо.

Уснула на диване. Проснулась на кровати под тёплым одеялом.

Шейн продолжает удивлять. И Шейна в квартире уже не было.

Приняла душ, выпила кофе под включённый телевизор, и всё это время чувствовала себя до безобразия странно. Меньше всего на свете могла подумать, что когда-либо окажусь в квартире Шейна. Ну, или его брата, не суть. И всё же это очень странно. Только вчера мы были врагами, а сегодня я хожу, завёрнутая в его полотенце, и умоляю своё бельё сохнуть побыстрее. Я ведь не знаю, когда Шейн вернётся. Он не говорил об этом.

Одежду из рюкзака вчера так и не вытащила. Так что пахла она отвратительно. Надеюсь, Шейн не будет возражать, что я без спроса воспользовалась стиральной машинкой.

Времени уже почти двенадцать дня — поспала я нехило. Пока Шейна нет, надо найти, во что переодеться — не стану ведь я снова надевать его боксеры. Да и светлая футболка при отсутствии лифчика не подойдёт.

Открыла дверь из тёмного дерева рядом с кроватью — гардеробная размером больше ванной комнаты. Прошла внутрь. Полки в основном пустые. Кажется, одежды брата Шейна тут вообще не имеется. Нашла спортивные штаны и чёрную футболку с логотипом The Rolling Stones — подойдёт. Хоть штаны и пришлось подвернуть трижды.

Почти покинула гардеробную, когда заметила гитарный чехол на нижней полке. Шейн хранит здесь свою гитару? Почему здесь?

Нет, разбивать я её не собиралась. Так, решила взглянуть одним глазком, может, по струнам разок пробежаться. Уж очень я люблю это дело. И кто его знает, когда в следующий раз появится такая возможность.

Аккуратно приоткрыла чехол; чёрная блестящая электрогитара возродила в душе множество трепетных воспоминаний — мой Гибсон выглядел точно так же.

Отложила чехол в сторону, присела на пол и водрузила гитару на колени.

Лицо хмурилось всё больше. Пальцы нервно скользили по поверхности гитары, ощущая хорошо знакомое мне и такое приятное покалывание в подушечках пальцев. Гибсон — та же модель, что была у меня.

Нет. Не верю. Это не может быть правдой.

Резко перевернула гитару вниз струнами и схватилась за довольно потрёпанный ремень тёмно-красного цвета — мой ремень. Провела по нему дрожащими пальцами, остановившись у основания, где моим почерком чёрным маркером значилась надпись: «Теперь мы есть друг у друга. Мы больше не одиноки». Я написала это в день покупки Гибсона.

Это моя гитара.

Это мой Гибсон.

Это моя «крошка».

Шейн… Он починил её.

Глава 29

Вчера она уснула на диване в квартире моего брата.

Я смотрел на неё больше часа. Сидя на полу, уперев локти в колени. И просто наблюдал за тем, как она спит.