Только по приглашениям (ЛП)

Серое облако окутало меня. Имя ему было Томас. Этот романтический вечер должен был организовывать он. Я должна быть с ним. Но вместо этого он непонятно где и с кем, когда я иду на свидание с другим парнем.

Дверь со стороны водителя открылась, и за руль втиснулся Уиттакер.

— Рид, для меня честь, что ты согласилась сегодня пойти со мной, — произнес он.

Я сделала глубокий вдох и заставила себя улыбнуться. На войне все средства хороши. И у меня нет иного пути. Если сегодня все пройдет гладко, то очень скоро я увижу Томаса.

— Это для меня честь быть приглашенной.

ИМЕНИННИК

На подъезде к Бостону я заметила у воды огромную неоновую вывеску «Ситго» и указатели на Фенуэй и Гарвард. Разглядела исторические здания, купола и шпили, утопающие в мягком сиянии. На воде покачивались десятки великолепных парусников, привязанных к пристани, об их бока бились волны. Над ними возвышались высокие многоквартирные дома, из окон которых открывались потрясающие виды на гавань и убийственные восходы по утрам.

Я всегда задавалась вопросом, каково это жить у воды. Сама я выросла в центре Пенсильвании и никогда не ездила к океану. Поэтому наша первая встреча с Атлантикой — пусть даже и в обычной бухте — оставила меня под огромным впечатлением. Она оказалась такой умиротворяющей, прекрасной и безмятежной.

— Я вижу, ты впечатлена, — заметил Уиттакер, направив машину в другую сторону, и гавань осталась позади, в зеркале заднего вида.

— Просто все это так здорово, — ответила я. — Спасибо, что привез меня сюда.

Уиттакер улыбнулся.

— Не за что.

Мы катили вдоль берега мимо огромных отелей, современного аквариума, и я с трудом подбирала челюсть. Я ведь на самом деле в Бостоне. На родине Бостонского колледжа и Массачусетского технологического института, кофеен «Кофе Бин» и Бостонского кремового пирога, в месте, где происходило знаменитое Бостонское чаепитие и миллион других исторических событий. Уиттакер поистине открывал для меня новые места.

Ресторан приютился в причудливом квартале на севере города, где преобладали особняки и старинные уличные фонари, мерцающие над мостовыми. Служащий ресторана, облаченный в смокинг, забрал у Уиттакера ключи от машины, и тот, снова предложив мне руку, повел меня внутрь. Потрескавшаяся каменная табличка у тротуара гласила: «1787 год».

Как только мы оказались внутри, другой служащий помог мне снять жакет, а третий повел нас к столику в дальнем углу. Рядом, но чуть на отдалении располагался потрескивающий камин, чтобы мы могли наслаждаться его теплом и при этом не перегревались. В зале звучали приглушенные голоса, сопровождаемые позвякиванием фарфора и столового серебра. Опустившись в мягкое кресло, я старалась не смотреть на бриллианты, украшавшие шеи и запястья присутствующих дам. Никогда в жизни я не была в таком элегантном ресторане, где посетители не считают денег. Вот бы мои родители видели меня сейчас.

— Мистер Уиттакер. Очень рады вас видеть, — приветствовал нас высокий мужчина с усами. — Хотите взглянуть карту вин?

— В этом нет необходимости, Джон, — сказал Уит. — Мы будем бутылочку Бароло 1973 года, которую заказывали на годовщину моих родителей.

Я удивленно моргнула. А разве в этой стране не действует закон о возрасте, с которого можно пить?

— Отличный выбор, сэр. Бет сейчас принесет вам меню. — Он слегка поклонился и бесшумно удалился.

— Они даже не спрашивают удостоверение? — изумилась я.

— Рид, я тебя умоляю, — усмехнулся Уиттакер.

Тогда ладно. Я попыталась под столом положить ногу на ногу, но ударилась коленом о столешницу, отчего подпрыгнули все блюда.

— Упс, прости, — проговорила я.

— Все нормально, — тихим голосом, от которого по телу разливалась приятная дрожь, успокоил меня Уиттакер. — Просто расслабься.

— Точно. Нужно расслабиться.

Я положила локти на стол, затем быстро убрала их. Не пойму, пожилая женщина за соседним столом пялится на меня или у нее это обычное выражение лица? Спрятав руки под белой скатертью, я принялась теребить широкий золотой браслет, который одолжила мне Киран. Слава богу, Уиттакер этого не заметил. Он, откинувшись назад, сидел с улыбкой, пока стройный мужчина в черном жилете разливал ледяную воду по нашим бокалам. Впервые возле своей тарелки я заметила три разных бокала. Очевидно, нам придется много пить. А дальше мой взгляд остановился на изысканном столовом серебре, которого на столе было чересчур много. Две ложки, три вилки, два ножа. И для чего их использовать?

— Мисс желает хлеба?

Внезапно надо мной навис другой мужчина, предлагая мне корзинку с булочками. Они так восхитительно пахли, что я даже ощущала их тепло на своем лице.

— Э-э... конечно, — ответила я и потянулась к коричневой булочке.

Но мужчина откашлялся, и я замерла.

— Если мисс желает выбрать, я с удовольствием обслужу ее, — проговорил он.

— Ох.

Мое лицо залила краска, и я взглянула на пожилую женщину. Теперь-то она точно пялилась на меня.

— Мне, пожалуйста, коричневую, — наконец, сдавшись, сказала я.