Только не для взрослых

Тропинка вела наискосок от главного здания мимо двухэтажных строений с пожарными лестницами. Дальше по прямой, вдоль череды замысловатых пристроек, примыкающих с двух сторон к этим строениям. Из некоторых торчали большие кирпичные трубы, другие напоминали двухъярусные курятники со скошенными крышами. Бóльшая часть окон была заколочена, а деревянные двери, покосившись, вываливались из проемов.

Я вышла на широкую площадку, куда через арку могли проезжать машины, и уже собиралась вернуться назад, как заметила на снегу несколько бурых разводов.

Увязавшиеся за мной собаки принялись их возбужденно обнюхивать. Чуть подальше виднелись еще пятна. Это была кровь.

Впереди раскинулся длинный корпус, похожий на кирпичный ангар, и следы заканчивались перед его открытыми гаражными воротами.

Дойдя до ворот, я заглянула. Собаки одна за другой забежали внутрь. Гараж был пуст.

– Давайте назад, – позвала я собак, но они с интересом изучали новые запахи и выходить не собирались.

Когда мы смотрим кино, поступки некоторых персонажей кажутся нам странными, рискованными, неоправданными и глупыми. Будучи зрителями, мы всегда знаем, как правильно поступить, понимаем, чего опасаться, и осуждаем героев за опрометчивость. Однако стоит самим оказаться на их месте, наше собственное поведение становится совершенно необъяснимым.

Гул мотора раздался как раз в тот момент, когда, намереваясь выгнать собак, я вошла внутрь.

В гараж въехала большая, напоминающая вагончик на колесах, старая военная машина.

Собаки шарахнулись в одну сторону, я – в другую.

Дверца кабины распахнулась, и на землю спрыгнул человек в защитной одежде.

Я отступила в темный угол. К счастью, его внимание привлекли собаки. Громко свистнув, он выгнал их на улицу, затворил створки ворот и с грохотом запер их на огромный засов.

– Чего свистишь? Денег не будет, – раздался за машиной мужской голос.

– А чего у вас тут все нараспашку? – Водитель направился навстречу говорившему.

– Тебя ждали, вот и нараспашку.

– Что за спешка?

– На фабрике шмон, а Цуркан еще с пацанами не разобрался.

– Что за пацаны?

– Взяли кое-что.

– Не отдают?

– Это тоже, но есть другая проблема. Огнестрел.

– С мальчишками без этого справиться не могли?

– Так вышло. Весь офис сучата разнесли.

– Втроем? – Водитель хохотнул. – Хотел бы я на это посмотреть.

– Вдвоем. Потом еще одного поймали. С третьего этажа из окна вылез.

– Так оформите на месте. Сам говоришь, из окна лезли. Не удержались. Попадали.

– С огнестрелом попадали?

– Стреляли-то зачем?

– Не твое дело. В общем, Цуркан просил срочно почистить все. Аудиторы эти нагрянули. Налоговая. Руководство едет. Забери их пока к вам. Дальше решим.

– Ладно, идем посмотрим.

Последние слова растворились вместе с их шагами.

С колотящимся сердцем я перевела дыхание. О чем говорили эти люди, было совершенно непонятно, но с третьего этажа фабрики мог вылезти только Макс.

Глава 38 Тоня

Лёхин план заключался в том, что мы заявимся в больницу под видом проведения благотворительного праздника. Из рассказов своей мамы он знал, что так делают и что администрация больниц подобное очень любит.

Никто не станет прикапываться к Деду Морозу и его компании. Особенно если у них будет мешок конфет для раздачи пациентам.

Главной нашей стратегической задачей было добраться до палаты, где держали Амелина, и передать ему костюм Снегурочки. Сарафан быстро и легко снимался, а если еще и надеть парик с косой, то вряд ли кто-то заметит подмену, а если потом оперативно «свернуть балаган», то можно вывести его не привлекая внимания.

Я предложила воспользоваться костюмом с маской, чтобы скрыть лицо наверняка, но Лёха категорично это отверг, объяснив это тем, что лучший способ спрятать что-либо – оставить на самом виду.

Проще всего было принести с собой дополнительный костюм, но если на проходной впустят четверых, то и выпускать будут четверых. Они могут не спросить документы, но пересчитают наверняка. Так что Насте, после того как она отдаст сарафан, предстояло переодеться в белый халат Якушина и уйти из больницы без нас.

Амелина решили везти прямиком к парням на фабрику. Больше спрятать его было негде.

Мы проболтали с Лёхой всю ночь.

План выходил сумасшедший и дырявый как решето, однако дерзости и яркости в нем было хоть отбавляй.

– По-любому, если нас и спалят, то никому ничего не сделают, – заверил Лёха. – Даже незаконное проникновение предъявить не смогут, потому что сами нас впустят.

Созвонившись с Якушиным, Лёха спросил про халат, а заодно и про машину. Я бы так не смогла, но он был наглый и считал, что за спрос денег не берут.

Поначалу Якушин не просто отказался, но еще и поинтересовался, есть ли у меня совесть. Однако потом все же немного смягчился: расспросил, где находится больница и в котором часу ему там нужно быть. В принципе, Саша был добрый и благородные поступки были его коньком, на что Лёха, собственно, и рассчитывал.

Понедельник выдался на удивление светлым и жизнерадостным.