Только не для взрослых

Набрав в легкие воздуха, он открыл окно и, шумно выпустив его в морозную ночь, поймал в кулак несколько снежинок.

– И как только у тебя получается это делать со мной?

Он был смущен.

– Хорошо, что зима, – сказала я. – Вот бы она подольше тянулась.

Артём посмотрел на меня исподлобья:

– Я тебя тоже не разлюблю. Никогда.

– Ну что ты? – Мне стало стыдно, как будто я что-то выпрашивала. – Ты неправильно понял.

– Я сказал это не для тебя, а для себя. – Выпрямившись, он взялся за руль, и машина снова выехала с обочины. – Так что спорить бессмысленно.

Мы мчались по ночной дороге сначала сквозь летящий навстречу снег, а когда прояснилось, неслись будто в космическом звездолете навстречу непрерывно удаляющимся звездам, как единственные выжившие люди во Вселенной.

Возле ворот фабрики нас встретил человек в длинной коричневой дубленке и черной шапочке, натянутой до носа. Он назвался Макаром и показал, где припарковать машину. А пока шли до главного здания, заговорщицким тоном сообщил, что «все знает», «все понимает» и что давно ждал, когда же «это» наконец случится.

Артём спросил, что «это», и Макар принялся рассказывать о творящихся у них махинациях, о том, что на фабрике он с девятнадцати лет, и это его дом, и что даже в девяностых не было так, как сейчас. Он обращался к Артёму на «вы», называл Артём Станиславович и говорил, что помнит его дедушку. На что Артём ответил, что сам его не помнит, и попросил поскорее проводить нас в квест.

Поднялись по лестнице на третий этаж. Артём постучал кулаком в дверь, но нам никто не открыл.

– У вас есть свои ключи? – спросил Артём.

– Нет. – Макар вдруг занервничал, его спутавшиеся под шапкой волосы торчали в разные стороны, отчего он походил на сумасшедшего профессора. – Меня уже об этом спрашивали. Я искал. Не нашел.

– Кто спрашивал?

– Соседи. – Макар ткнул пальцем наверх. – Им показалось, что внизу кто-то есть, хотя быть не должно.

– Вы же знаете, что там живут пацаны? – Артём требовательно уставился на Макара.

– Просто поймите, я знаю, что это нарушение, но все было спокойно, – принялся оправдываться тот. – Да и мы не обязаны следить, пока арендатор не съехал.

– Это мои друзья, – оборвал его Артём.

Макар с облегчением выдохнул:

– Думаю, они просто спят. Там огромные залы.

Артём снова посмотрел на телефон и выругался:

– А со связью у вас что?

– Как что? – Макар проверил свой телефон и с тяжелым вздохом покачал головой: – Было все в порядке. Но я позвоню. Выясню.

Артём снова забарабанил в дверь руками и ногами.

– Лучше бы вам подождать до утра, – сказал Макар. – А то сейчас народ перепугается.

– Так. Ладно. – Артём взъерошил волосы. – Мне по-любому нужно открыть эту дверь. Пусть ее вскроют. Мы ехали сюда в ночи специально, чтобы поговорить с одним человеком.

– Сейчас слесарей нет, – растерянно протянул Макар.

– Мне без разницы, кто это сделает.

– Артём. – Я отвела его в сторону. – Ну что ты устраиваешь? Какой смысл ломать дверь, если можно дождаться утра? Что изменится? Если Макс там, то он не исчезнет.

– И что ты предлагаешь? Ехать назад, а утром обратно? Нет, я, конечно, очень люблю с тобой кататься, но желательно не по такой отвратной дороге и не на такой отстойной машине.

– Давай подождем здесь. Я видела внизу диванчик. Можно там посидеть.

– Хочешь просидеть несколько часов подряд ночью на проходной?

– Помнится, ты предлагал ночевать на вокзале.

– У вас есть здесь кровать? – Артём резко обернулся к Макару. – Или комната отдыха? Или еще какое место, где моя девушка может нормально отдохнуть?

– Есть. Найдем. – Обрадовавшись, что взлом двери откладывается, Макар снова засуетился. – Идите за мной.

– Не стоит никого беспокоить, – сказала я, когда он уже начал спускаться. – Мы можем и в машине посидеть.

– Ну уж нет. – Взяв меня за руку, Артём потянул за собой вниз по лестнице. – Раз уж я забрал тебя себе, то буду заботиться так, как считаю нужным.

– Что значит «забрал себе»? – Я засмеялась.

– То и значит. Ты же моя, и сама это подтвердила.

– Я сказала, что никогда не разлюблю тебя.

– Это одно и то же.

– Мне кажется, я должна обидеться, что ты говоришь обо мне как о вещи, но мне почему-то смешно.

Приостановившись, он поцеловал меня в лоб.

– Ты не вещь, но ты моя. Что в этом непонятного?

Макар отвел нас в комнату на втором этаже, где он ночевал, когда оставался на фабрике.

Здесь была узкая кровать, столик, заваленный бумагами и железяками, перекошенный шкаф у окна и чайник на подоконнике. В углу маленькая раковина.

– Простите, у меня немного бардак, – оправдываясь, сказал он. – Не ждал гостей.

Артём критически оглядел комнату:

– Чистое постельное белье есть?

– А, э-э… Нет.

– Хватит, – шепотом одернула я его. – Это же не гостиница, а он и так одолжение нам делает.

– Какое еще одолжение? Он работает на меня.

– Ты ужасно себя ведешь. Ты лишь собственник, а не царь. Хочешь, чтобы они все здесь тоже называли тебя «маленьким говнюком»?

– Если вам больше ничего не нужно, я поеду домой, – заторопился Макар. – Мне внучку в детский садик отвозить. Вернусь утром к десяти.