Только бы не

Он совершает невероятные поступки и не объясняет, почему.

Через две недели он женится.

Всё это плохо.

Я покачиваюсь в такт множественным «плохо». Качели согласно скрипят.

Дмитрий мешает мне думать о Тале. Мешает, хотя и не должен, потому что мы зашли в тупик или вообще никогда из него не выходили.

Я пытаюсь думать о Тале. Его забота и внимание должны были стать моим спасением.

Чтобы думать о Тале, я должна запретить себе думать о Дмитрии. Это хорошо или плохо?

Плохо.

Плохо заставлять себя думать о мужчине.

Но я хочу дать этому «плохо» шанс, потому что никогда не знаешь, откуда появится твоё «хорошо».

* * *

Дмитрий появился на следующий день. Ему, конечно же, доложили о встрече любовницы и невесты, и он посчитал, что звонка недостаточно. Я увидела его в окно в конце рабочего дня. Он стоял у кромки леса, глядя на деревья, но, словно почувствовав мой взгляд, обернулся и посмотрел на моё окно. Матвей Борисович уехал на объект, поэтому я быстро выключила компьютер и побежала вниз. Мои колени дрожали.

Дмитрий снова в джинсах и в футболке, но это напоминает не о пожаре, а о том, как мы гуляли около дамбы.

Я выбегаю из здания, постепенно замедляю шаг. Дмитрий суёт руки в карманы, это нервный жест, ему не характерный.

Он сразу переходит к делу.

— Кристина тебя обидела?

— Нет.

— Точно?

— Да. Не стоило приезжать в такую даль, чтобы задать этот вопрос. Мог и позвонить.

Дмитрий изучает моё лицо так внимательно, словно на нём запечатлены кадры нашей с Кристиной встречи.

— Да, я мог позвонить. Ты идёшь домой?

— Да.

— Я провожу.

Как ни стараюсь, не могу представить Дмитрия в автобусе, поэтому мы идём пешком.

— Я слышал, ты согласилась заниматься с внуками Матвея?

— Ты навёл его на эту мысль?

— Нет, но я рад, что так получилось.

— Я тоже.

Я хочу заговорить об озере, но не знаю, как. Такие темы не затрагивают вскользь, идя по шумной улице. Поэтому я ограничиваюсь очередным «спасибо».

— За что в этот раз? — усмехается Дмитрий.

— За озеро.

Он хмурится и качает головой.

— Не будем об этом.

— Спасибо, — повторяю ещё раз.

— О чём вы говорили с Кристиной?

— О жизни.

— Она тебе угрожала?

— Нет.

— Что она сказала?

— Почему бы тебе не поговорить со своей невестой?

Дмитрий поджал губы и отвернулся. Значит, уже поговорил и не слишком удачно.

— Я задал вопрос тебе.

— Я ответила.

Дмитрий злится, не иначе как из-за очередного отклонения от его жизненного плана.

— Я запретил Кристине с тобой разговаривать.

Он запретил невесте разговаривать с любовницей. Говорят, браки заключаются на небесах, но идеальный союз Дмитрия Волинского — явное исключение.

— Кристина тебя любит.

Это был неожиданный порыв, который я не смогла сдержать. Вспомнилось, как Кристина царапала идеальными ногтями стол кафе, и мне стало её жалко.

Или это была жестокость с моей стороны, потому что ожидать человеческой реакции от Дмитрия глупо.

— Не меряй чужую жизнь своими мерками! — резко ответил он, поморщившись.

Что ж, он прав. Он, чёрт возьми, прав, я не имею права влезать в жизнь их семьи.

Какое-то время мы шли молча.

— Ты когда-нибудь была на Дальнем Востоке?

От неожиданности я споткнулась, чуть не распластавшись на асфальте. Кристина хочет отправить меня в Мурманск, а Дмитрий — на Дальний Восток. Есть ли в мире место, где я не буду мешать семье Волинских?

Дмитрий поддержал меня, но тут же отдёрнул руки, словно наш телесный контакт был ему неприятен.

— Собираешься заслать меня подальше? Не бойся, я не помешаю вашим планам. — Мне удалось усмехнуться.

— В Приамурье проблемы с наводнениями. — Дмитрий остановился около жилого дома. Отвлечённо, задумчиво осмотрел кладку кирпичной стены, провёл пальцем по швам. — Им нужны инженеры, специалисты по гидротехническим сооружениям.

— По дамбам?

По безжизненной маске лица Дмитрия невозможно понять, о чём он думает, и какие бесы управляют его чувствами.

Если они у него есть, эти самые чувства.

— Существуют разные… способы… борьбы с наводнениями. — Голос Дмитрия неузнаваем. Морщась, он говорит что-то про дожди, прибрежные сооружения, глобальное потепление, потом внезапно меняет тему: — Ты любишь детей.

— Люблю, — подтверждаю, хмурясь.

— В Приамурье нехватка учителей.

— И что?

Дмитрий разворачивается ко мне, сверкая злым взглядом. Я не понимаю причину его гнева, еле сдерживаемой ярости.

— Мы уже выяснили отношения в прошлый раз, но я решил снова проверить. На всякий случай, если ты вдруг изменила мнение.

— Насчёт чего?

— Насчёт меня. Вдруг ты подумала и решила, что я тебе… могу быть ещё чем-то полезен.

— В каком смысле полезен?

— В любом, — ответил зло.

Понимание капля за каплей стекает мне за шиворот ледяной водой. Приамурье, дамбы, Дмитрий и я.

— Правильно ли я понимаю, что ты собираешься ехать в Приамурье строить дамбы?

— Если ты тоже туда поедешь. Со мной.

По надменному лицу Дмитрия невозможно понять, о чём он думает. Он чемпион мира по напускному равнодушию.

— Ты предлагаешь мне поехать с тобой в Приамурье?

Дмитрий изгибает бровь и молчит, поэтому я повторяю вопрос.

— Ответь, пожалуйста! Я должна понять, что ты имеешь в виду.