Толюн уходит из дома

Георгий Балл Толюн уходит из дома

С БОЛЬШИМИ НЕ ДОГОВОРИШЬСЯ

Толюн проснулся от того, что услышал, как пели кузнечики:

— Эй, ля-ля!
Эгей, ля-ля-ля!
Хватит тебе спать.
По небу плывёт лодка.
Иди и посмотри,
Иди и посмотри.
Эгей, ля-ля-а-а-а!

Толюн открывает глаза и видит, что Анюта уже уходит в школу. И сразу забывает о кузнечиках и лодках. Он смотрит, как Анюта кладёт в портфель книги и тетради, лезет в печку за горшком с картошкой.

— Анюта, Анют… — затягивает он, собираясь плакать.

— Чего тебе? — спрашивает сестра, будто не догадывается.

— Возьми, Анюта-а-а… — громче тянет Толюн.

— Отстань, настырный! Не пустят тебя.

Анюта торопится. Она облупливает горячие картофелины, обжигается, дует на пальцы.

От картошки идёт вкусный дух, и Толюн замолкает. И даже начинает шевелить губами, будто дует на горячую картошку.

А сестра пробивает ложкой коричневую пенку на молоке, наливает молоко в большую чашку с синим ободком и красными ягодами земляники по бокам. Пока Анюта пьёт, Толюн придумывает хитрые слова:

— Анют! Анюта! Слышь… Я твой портфель понесу. Как до школы дойдём, домой вернусь. — А сам думает: «Пусть только доведёт до школы, там уж как-нибудь останусь».

Сестра не отвечает. Она отламывает большой ломоть хлеба. Толюн смотрит, как быстро исчезает ломоть. Хлеб мягкий, тёплый, так и дышит.

— Тебе портфель нельзя нести, — говорит Анюта, стряхивая крошки. — Ты же маленький да рыженький.

— Ну и что же, что маленький да рыженький?

— А то, что тебя ворона склюнет, — говорит Анюта. — Подумает, будто идёт грибок-рыжик, и склюнет.

— А я шапочкой прикроюсь, — отвечает Толюн.

— Ветром шапочку сорвёт.

— Верёвочкой подвяжу.

— Верёвочка оборвётся.

— А я две подвяжу.

Но Анюта уже вспомнила, что ей пора.

— Из-за тебя опаздываю, — сердится Анюта. — Ишь пристал, настырный! Вот я тебя верёвкой, будешь знать… Не балуйся тут!

Она накидывает платок и, схватив портфель, выбегает на улицу. Толюн прислушивается: с улицы несутся голоса ребят. Все они идут в школу. А он остаётся дома.

КАК ПОМИДОРЫ ПРЫГАЛИ

Отец с матерью на работе, Анюта в школе, а соседка — бабушка Кланя ещё не приходила: у неё и своих дел немало, не то что за Толюном приглядывать. Остался Толюн один дома.

Лежит Толюн на кровати и видит: по краю печки под самым потолком расселись зелёные помидоры.

«Расселись, — подумал Толюн. — Сидят себе, как куры на заборе. Сейчас я вас шугану».

— Кыш!

Он соскочил с кровати, забрался на лежанку, чуть провёл рукой по лежанке, а помидоры сами: прыг вниз, прыг… прыг… прыг! Хлопаются помидоры, разбрызгивая зелёные капли: блям! блям! блям!..

— Да вы не куры… Вы лягушки! — кричит Толюн. — Чего расквакались! И добавляет сердитым Анютиным голосом: — Вот настырные! Я вам покажу, как баловаться! А ну обратно!

Скоро на печке остался всего один-единственный помидор. Он был самый маленький, но с одного боку совсем красный.

— А ты чего, рыженький, не прыгаешь? — спросил Толюн.

Помидор молчал. Посмотрел Толюн наверх, посмотрел вниз и подумал: «Эх, теперь мне обязательно влетит и от мамы, и от Анюты, и от бабушки Клани. Маленьким-то плохо быть: маленького все обижают».

— Я тебя не трону. Живи себе. Отдыхай, — сказал Толюн рыжему помидору и слез с лежанки.

Он взял веник.

— А вас сейчас всех разгоню! — крикнул он и замахнулся. — Залезайте опять на печку!

А помидоры не хотят слушаться. Катятся под кровать. А тут ещё этот Цыганок, чёрный щенок с белым пятнышком на лбу, прыгает, суетится, хватает веник зубами. Думает, что Толюн с ним играет.

— Уйди, непутёвый! — кричит Толюн Анютиным голосом.

А щенок разыгрался, хвостом виляет, смотрит на Толюна весёлыми глазами. Ну что делать: то ли с ним играть, то ли комнату подметать?

Думал-думал Толюн и придумал. Из нижнего ящика комода достал моток верёвки, отрезал ножницами верёвочку и подозвал к себе щенка.

— Сейчас ты у меня поработаешь, — сказал Толюн, прилаживая веник к хвосту Цыганка: пусть теперь хвостом комнату подметает.

Щенок вырвался из рук Толюна. Побежал, волоча за собой веник, и спрятался под кровать. Толюн лёг на пол и ласковым голосом позвал:

— Цыганочек, хороший, поди сюда!

Подождал Толюн немножко и сам под кровать полез. Да только один веник в руке остался. Убежал щенок.

Тут вошла в комнату бабушка Кланя, руками всплеснула:

— Что ж это делается, а? Ты что ж натворил, озорник?!

— Бабушка, а бабушка… — захныкал под кроватью Толюн. — Ты не ругайся. Я уберу. Только они, как лягушки, скачут…

— Какие ещё лягушки? — ахнула бабушка. — Каких ты ещё лягушек натаскал?

— Да не лягушки, а помидоры. Они сами с печки попрыгали.

ПТИЦА С РАЗНОЦВЕТНЫМИ КРЫЛЬЯМИ

Пришла Анюта из школы. А с неё вода в три ручья. Это у самой деревни захватил её дождик — да сильнющий, да с ветром! Сняла Анюта платок, скинула платье — всё повесила сушить.