Точка Зеро

Наконец стрелки часов Питера переползли шесть вечера. Спустя некоторое время через зал кто-то медленно прошел — видимо, смотритель делал обход. Все стихло. Подождав для верности еще минут двадцать, Питер и Джонсон выбрались из-за штор, разминая затекшие от неудобной лозы конечности. Джонсон внимательно огляделся в темноте — не светится ли где-нибудь датчик сигнализации или незамеченной камеры.

— Попробуйте открыть окно, милорд, — тихо сказал он. — Ни к чему терять время.

— Не открывается, — как ни старался Питер, окно не поддавалось. — Похоже, наглухо заделано.

— Скверно. Бесшумно нам его не разбить.

— Да вы сначала витрину откройте.

В отличие от окна витрина открылась подозрительно легко: достаточно было просто сдвинуть верхнее стекло.

— Черт! — буркнул Джонсон, хватая кольцо. — Надо смываться. Быстрее!

Еще днем они заметили в углу табурет, на котором, вероятно, отдыхал смотритель. Со звоном посыпалось разбитое стекло, но частый переплет устоял и лишь выгнулся наружу. Отбросив табурет, Питер забрался на низкий подоконник и со всей силы ударил ногой в перекрестье, выбивая планки. Из глубины музея донесся шум — кто-то шел по коридору.

— Быстрее!

Питер спрыгнул вниз и почувствовал резкую боль в ноге. Впрочем, это не слишком мешало бежать. В окнах музея загорелся свет, кто-то кричал, высунувшись в окно.

— Сюда! — услышал Питер, рука Джонсона ухватила его рукав и затащила за угол.

Они оказались в темных закоулках без единого фонаря, но Джонсон, похоже, видел в темноте, как кошка. Он бежал в самую глубь старинных кварталов, и тащил за собой Питера, на которого вдруг навалилась странная слабость и дурнота.

— Что с вами, милорд? — обернулся к нему Джонсон. — Поднажмите! Надо уйти от музея подальше.

— Кажется, у меня с ногой что-то. Я ее не чувствую. И голова кружится.

— Только этого еще не хватало! Идите сюда! Сядьте!

Они забрались в закуток за выступом стены, и Питер без сил опустился прямо на холодные сырые камни.

— Вы же не курите, Джонсон? — вяло удивился он, увидев огонек зажигалки.

— Не курю. Но зажигалка у меня есть. Вот дьявол!

— Что там?

— Ничего хорошего, милорд. Потерпите немного.

Питер опустил глаза, и его замутило. Левая штанина джинсов от колена и ниже была пропитана кровью. Взявшись за края прорехи, Джонсон разорвал штанину донизу, а потом, оттянув край, подпалил зажигалкой шов.

— Матерь Божья! — сказал он, осмотрев рану. — Не хочу вас пугать, но вы поранили артерию. У вас есть носовой платок?

Пока Питер искал в карманах платок, Джонсон быстро снял куртку и джемпер, стащил майку и разорвал ее на полосы. Накинув куртку обратно, он разодрал штанину до самого верха, согнул ногу Питера и прижал колено к животу. Снова чиркнув зажигалкой, отдал ее Питеру:

— Держите в левой руке и светите мне. Зажигайте, зажигайте! Правой сильно нажмите вот здесь, — он прижал его пальцы к передней поверхности бедра выше колена. — Сильнее! Еще сильнее! Вот так, хорошо. Не отпускайте!

Осторожно разогнув ногу, Джонсон стянул бедро импровизированным жгутом из порванной майки и закрутил концы с помощью шариковой ручки. Закрепив жгут, он закрыл рану сложенным носовым платком и забинтовал остатками майки.

— Все. Теперь надо в больницу.

— Вы с ума сошли?! — возмутился Питер. — Какая еще больница?

— Это вы с ума сошли, милорд, прошу прощения. Если рану не зашить и не обработать, вы останетесь без ноги. В лучшем случае. У нас максимум полтора часа. Дайте ключи, я дойду до стоянки и подгоню машину поближе. Надевая на ходу джемпер и куртку, Джонсон ушел. Питер подумал, что на выходе из этих трущоб наверняка уже поджидают полицейские. Джонсона арестуют, а он умрет в этой щели.

Его знобило, звенело в ушах, клонило в сон. Время от времени он проваливался то ли дремоту, то ли в забытье. Один раз показалось, что смотрит на себя со стороны, но нет — это был кто-то другой, светловолосый мужчина в черном средневековом плаще. А в другой раз ему привиделась молодая женщина в узком длинном платье, залитом кровью. Женщина умирала и пыталась что-то сказать, но с губ срывался только хрип…

— Ну вот, милорд, сейчас все будет в порядке, — Джонсон наклонился над ним, повернувшись спиной. — Хватайтесь за плечи и держитесь крепче.

— Вы что, тащить меня собрались? — возмутился Питер. — Во мне сто девяносто фунтов[2]!

— А у вас есть другие предложения? Можете скакать на одной ноге. Но я не советую. Держитесь и молчите, здесь недалеко. Когда-то я поднимал штангу. Справлюсь и с вами.

Кое-как обхватив шею Джонсона руками, Питер забрался ему на спину. Крякнув по- утиному, Джонсон медленно распрямился и пошел, придерживая ноги Питера. Казалось, они шли так очень долго, но всего через два поворота впереди показалась крохотная пустынная площадь с несколькими деревьями и маленьким фонтанчиком. У фонтана, прямо под знаком, запрещающим стоянку, стояла машина Питера.

— Рискованно, — заметил он.