Тьма всех ночей

Так и было. Коготь, казавшийся спящим, двинул одной лапой, когда крыса проносилась мимо. Конец гонки.

— Замечательно умные животные, — заметил Визигодред. — Таков Билли. Ну, вот мы и нашли. «Регистр». Если Зиндаджира и я дополняем друг друга, я берусь за эту работу. Но должна быть определена цена.

— Я тоже так думаю. Цена всегда есть. Но мне казалось, что вы задолжали мне услугу.

— А вы мне несколько. Я бы сказал, это больше, чем погашение. Я думал о том, что вы могли бы помочь мне удостовериться, что Рог попадет куда следует. Ах. Вот оно. Зиндаджира. — Он перевернул страницу, пристально вглядываясь в нее. — Хм-м. Угу. — Он читал, водя тонким пальцем по странице Потом, улыбаясь, поднял глаза. — Мы составим хорошую команду, если только этот старый продувной мешок сдержит свой норов. Но мы все еще не соперники Вартлоккуру. Не в открытом бою. На самом деле только принцы-тауматурги имели возможность встретиться с ним один на один и остались живы…

Вдруг раздался крик. Визигодред быстро обернулся. Зуб и Коготь захватили карлика. Парень был ненамного выше Билли, — Зуб! Коготь! Ведите себя прилично! — Тихое рычание перешло в ленивое позевывание, и кошки улеглись. Они медленно били хвостами и не сводили глаз с карлика, который заторопился мимо.

— Мой ученик. В чем дело, Марко? — спросил Визигодред. — И я хочу знать, когда ты прекратишь дразнить моих кошек?

Карлик криво ухмыльнулся, давая понять, что он может многое сказать о содержании в доме леопардов, но оставит это при себе, потому что Визигодред все уже слышал.

— Там, в приемной, филин. Хочет видеть капитана Рагнарсона. Говорит, что он переутомился и хочет вручить свое послание, чтобы можно было немного поспать. Очень вежлив — для филина. Но мне кажется, что он обнаружил на чердаке нашей башни Герду и на умишке у него вовсе не сон.

Брови Рагнарсона поползли вверх. Не каждый день встречаешь человека, разговаривающего с филином. Визигодред улыбнулся:

— Впусти его, Марко. Нет, пройди другим путем. Когда-нибудь мне это надоест, и я не стану мешать кошкам. — Рагнарсону он сказал:

— без сомнения, это послание от Зиндаджиры, но из-за его гордости направленное через вас.

— Значит, Гарун хорошо провел время. Поездка к морю Сейдара — это сучья работа.

Карлик вернулся с огромным филином, разместившимся на его плече. Птица что-то сказала кар лику на ухо.

— Ему не нравится дневной свет.

Филин перелетел на стол, подошел к Рагнарсону и протянул мохнатую ногу. Получая послание, Браги пытался избежать прямого взгляда мудрых глаз птицы. Затем филин улетел. Рагнарсон изучил пергамент и передал его Визигодреду.

Волшебник просмотрел послание.

— Ах, так он хочет получить Рог. Крикнем одно маленькое «ура!» жадности, Браги. Теперь это только вопрос торговли. А вот несут и обед. Устраивайтесь поудобнее. Вам придется задержаться здесь на некоторое время. Марко! Ступай отсюда! У меня есть для тебя работа. — Визигодред слегка улыбнулся.

Рагнарсон понимающе кивнул. Он и Элана остаются заложниками на случай, если это новый заговор вроде того, что сгубил Вороний Грай.

Визигодред давал инструкции несчастному карлику.

Турран и его братья сделали большой крюк, обходя Ива Сколовду. Новые хозяева города не пожелали бы себе большего счастья, чем заполучить головы Королей Бурь — для украшения пик над воротами. Через день, пятьюдесятью милями южнее Ива Сколовды, с трудом продвигаясь за снеговой бурей перед ними, они наткнулись на заброшенную ферму.

— Что мы пошлем? — спросил Брок, когда они разместились.

— Все, что сможем, отсюда — на Клыкодред. Пока не выясним, где он сейчас идет, — ответил Турран. — Расслабиться сможем после того, как получим помощь чародеев.

Той ночью тяжелый снегопад покрыл Шару и западную часть Драконьих Зубов. Следующей ночью выпал еще один слой снега — и так до конца недели. Перемещаться по Восточной Пустоши, в Шаре и Драконьих Зубах стали практически невозможным.

Восьмой день внес изменения в расписание. На закате, когда Турран готовил насылающее устройство, Брок заваривал чай, а Джеррад и Вальтер собирали дрова на растопку, воздух раскололся от раскатистого крика. Что-то ударило в крышу и перекатилось в сугробы у северной стены. Последовала приглушенная цветистая ругань, затем раздался стук в дверь. Турран отворил и обнаружил за ней дрожащего и ругающегося карлика.

— Проклятые камни! — зарычал карлик, вваливаясь в дом. — Сроду не видывали такого чувства юмора. Ему, видите ли, нравится смотреть, когда что-нибудь падает. Особенно если оно при этом ушибается и вопит. Зовут Марко. Эгей! Вы как насчет капельки вон того чаю? Я так замерз, что задница отваливается.

— Вы — Турран? — спросил он Туррана. — Да!