Тьма века сего

Трискал и Криони бросились на помощь капитану, их блистающие мечи стремительными ударами раскидывали демонов во все стороны. Несколько небесных воинов, появившихся здесь вместе с Трискалом и Криони, взмыли в воздух, как картечь из пушки, подхватывая и приканчивая на лету пытавшихся улизнуть демонов. Тол был в замешательстве, ему страшно хотелось развернуться в полную силу, но он не мог этого себе позволит, чтобы не привлечь еще большего внимания со стороны врага. Он мог бы без труда, одним махом покончить со всеми злыми духами, вцепившимися в него, подобно разъяренным осам, но был вынужден отдирать их с себя, отсекая мечом по одному.Вот и Мота пришел на помощь и обрубал демонов со своего капитана, как летучих мышей со стен грота: "Этот, и еще этот, и еще один!.."Потом на какое-то мгновение Тол оказался чист и свободен от бесов. Мота быстро занял его место, а Тол исчез, провалившись в глубь земли. Злые духи были увлечены и продолжали собираться черным облаком к месту битвы, кружили вокруг Моты, пока, наконец, не заметили, что Толу удалось каким-то образом ускользнуть. Теперь они сами попали в руки небесных воинов, под мечами которых им предстояло пасть, но уже без надежды получить награду от Рафара. Ряды нападавших начали редеть, крики стихать, и вскоре все бесы улетели прочь.

В нескольких километрах от Аштона Тол пулей вылетел на поверхность земли. Теперь он мчался высоко в небе, держа перед собой меч и оставлгя позади светящийся след, похожий на шлейф кометы. Сады, поля, леса и дороги мелькали в тумане. С обеих сторон, будто белые серебристые горы, его окружали облака. Тол чувствовал, как молитвами святых возрастала его сила. Его меч горел, как раскаленный. Казалось, будто неведомая сила влекла его дальше и дальше по небу. Быстрее, еще быстрее - ветер свистел вокруг Тола, - все ближе и ближе к логову Стронгмана, князя Силы. Гудя невидимыми крыльями, он мчался вперед.

Длинноволосый маленький гуру, закутанный в черное плеяние до пят, с ожерельем какого-то древнего племени на шее по знаку Касефа вошел в комнату Сузан. С мрачным видом он послушно поклонился своему хозяину и наставнику.

- Приготовь алтарь, - приказал ему Касеф. - Это будет совершенно особая жертва, посвященная успешному завершению нашего дела.

Маленький жрец поспешно вышел. Касеф повернулся к Сузан. Мельком взглянув на нее, он вдруг ударил ее ребром ладони.

- Прекрати сейчас же! - заорал толстяк. - Прекрати молиться!

Удар был настолько силен, что Сузан несомненно упала бы со стула, если бы один из телохранителей не подхватил ее. Она уронила голову и начала плакать, коротко и громко всхлипывая и дрожа от страха. Касеф стоял над ней, подобно безжалостному убийце, упиваясь ее отчаянием.

- Тебе некого призывать! Нет никакого Бога, который бы тебя услышал! На пороге смерти ты совсем сошла с ума и вспомнила старую

религиозную чушь! - Потом он сказал ей почти по-дружески: - Ты даже не понимаешь, что я фактически оказываю тебе услугу. В своей следующей жизни ты, может быть, достигнешь более высокого уровня мышления. Твои недостатки не повторятся. Твоя смерть создаст тебе прекрасную карму в будущей жизни. Вот увидишь! После этого напутствия он приказал телохранителям:

- Свяжите ее!

Они свели ей руки за спиной. Сузан почувствовала прикосновение холодной стали, услышала, как защелкиваются наручники, и затем, как бы со стороны, собственный крик. Касеф отправился в свой кабинет, уже успевший стать холодной, пустой комнатой. В ней стояло несколько ящиков и чемоданов, готовых к отправке. Он взял маленькую сумку из старой, хорошо выделанной кожи, сунул ее под мышку и тут же вышел. По парадной лестнице Касеф спустился в нижний этаж, там он открыл внушительную дубовую дверь и уже по другой лестнице прошел в глубокий подвал. Затем, завернув за угол и войдя еще в одну дверь, толстяк очутился в полутемно? комнате. Она была аккуратно выложена камнем и освещалась одной-единственной свечой. Мрачный маленький жрец находился здесь и, сидя перед свечой, бормотал непонятные странные слова, повторяя их снова и снова. Несколько особо приближенных к Касефу лиц стояли, прижавшись к холодной стене, и ожидали в полном молчании своего господина .Касеф протянул жрецу сумочку, и тот положил ее на край большой деревянной неотесанной скамьи в самом дальнем углу мрачной комнаты. Жрец открыл сумку и начал вынимать из нее и раскладывать ножи - ножи Касефа: искусной работы, покрытые орнаментом, украшенные драгоценными камнями. Кинжалы зловеще поблескивали острыми как бритва лезвиями.