Тьма. Испытание Злом

А значит, они должны разлучиться. Одним богам ведомо, какие еще беды ждут впереди, так вправе ли они втягивать в них невинную девушку? И если на землях обезумевшей Хааллы расставание было совершенно невозможным, то здесь, в Степном Гарте, для этого самый подходящий момент. Карта говорит, от этого места до порта Огер всего день-другой пути. Там Гедвиг Нахтигаль сядет на попутный торговый корабль и к середине лета вернется в родной Хайдель, падет в материнские объятия… И, может статься, когда-нибудь, в новые светлые времена, он отыщет ее там и откроет ей свое сердце…

– Ну это ты все замечательно придумал, – церемонно кивнула ведьма Гедвиг Нахтигаль. – Да только не кажется ли тебе, о Кальпурций из рода Тииллов, что прежде следовало бы спросить невинную девушку, чего именно хочет она сама? – Тут она умолкла в ожидании ответа, но его не последовало.

Силониец молчал, он не знал, что сказать. На его просвещенной родине девушек не принято было спрашивать о чем бы то ни было. На то и созданы богами мужчины, чтобы снимать груз ответственности за принятые решения с хрупких женских плеч и принимать его на свои мощные. И до этого момента он был абсолютно убежден, что женщины почитают такое положение вещей за большое благо.

Тогда ведьма, не дождавшись ответа, продолжила монолог:

– …Так вот, если бы ты удосужился ее спросить, она ответила бы тебе, что скорое возвращение домой в ее планы вовсе не входит.

– Так ты решила искать работу в Гарте? – Кальпурций еще надеялся на благополучный исход.

– Я решила отправиться с вами во Тьму. И ты меня не остановишь, благородный Тиилл, поскольку я свободная ведьма и вправе сама распоряжаться собственной жизнью.

Ах, как же он был красноречив, убеждая ее отказаться от безумного замысла. Умолял, доказывал, пугал возможными бедами и тяготами походной жизни. Но она, отвернувшись в сторону, плела венок из одуванчиков. Она ничего не желала слушать.

Слушал Йорген и удивлялся. Потому что, если бы лично ему некто принялся втолковывать, будто бы он, ланцтрегер фон Раух, суть нежное, беспомощное и слабое создание, способное единственно роды принимать, он бы все силы приложил, чтобы непременно доказать обратное! И сам друг Кальпурций наверняка поступил бы точно так же. Тогда почему он вообразил, будто Гедвиг поведет себя иначе, проявит трусость и малодушие? Зачем так унижать бедную девушку, разве она не человек?

Но задавать эти вопросы вслух он не стал, сказал только:

– Ну, право, чего ты привязался к человеку? Пусть идет с нами, если хочет! Разве в нашем деле будет помехой хорошая, образованная ведьма?! Да другого такого полезного спутника нам нигде не найти! И оружием она владеет неплохо, зря ты…

Кальпурций смерил друга уничтожающим взглядом. Ледяным голосом молвил:

– Полезный спутник, говоришь? Оружием владеет? А представь, что если бы на ее месте оказалась твоя сестра? Как бы ты заговорил тогда? Не женское это дело – война с Тьмой!

Йорген усмехнулся в ответ.

– Ну, сестры у меня нет, зато есть тетка, примерно в годах Дитмара. Так вот, если они с этой теткой сойдутся один на один на мечах, я даже не знаю, кто выиграет поединок. А если на кулаках – победа точно останется за теткой, у нее такой удар в челюсть, никому мало не покажется.

– Она что, тебя била? – живо заинтересовалась Гедвиг, даже плетение в сторону отложила.

– Ну что ты! – возмутился такому предположению Йорген. – Изольда меня любит нежно, на руках, можно сказать, носит… – Он осекся, потому что наговорил лишнего.

– Это как? – пристала любопытная ведьма.

– Ну как? Берет и носит туда-сюда, – пояснил ланцтрегер неохотно, но честно. – Привычка у нее такая, с детства осталась.

– А ты?

– А я ору: поставь на место! Что мне еще остается? Все-таки я – начальник гарнизона Ночной стражи, а не младенец, чтобы со мной так обращаться на людях…

– Вы мне зубы не заговаривайте! – вскипел сын судии Тиилла. – При чем тут тетки?!

– Притом что посмотрел бы ты, как Изольда выходит на вервольфа с рогатиной! Тогда бы и судил, какое дело женское, какое нет!

В общем, решение было принято в тот день, и совсем не то, на которое надеялся Кальпурций Тиилл.

Глава 23, в которой речь идет все больше о еде и немного – о других вещах

Как на огне московского пожара
Вы жарили московских наших крыс?

А. С. Пушкин

Очень славным местом оказался Степной Гарт. Благополучие – вот слово, наиболее подходящее для его описания. Солнце здесь было щедрым, но не палящим, пастбища – тучными, кони – сытыми, люди – степенными, доброжелательными, но знающими себе цену.