Тьма египетская

Чтобы ты понял скорее, я начну с самого начала. Госпожа Аа-мес вышла замуж за князя Бакенсети по воле Авариса и была равнодушна к нему. Он платил ей безразличием, ибо у него был другой предмет для жизни сердца. Он любил царя Апопа долгие годы, преданно, искренне и нежно, и царь тоже любил его. Твоё рождение никак не изменило отношения супругов. Госпожа Аа-мес в силу своего положения была принуждена скрывать свои мысли и чувства. Дворцовая жизнь быстро учит этому. И всё было бы просто, обычно, как и при других дворах, пока не появился Рех, ночной двойник князя. Да, Мериптах, тот человек, которого ты видел в тронном зале, не отец твой и не мой друг, не князь Бакенсети. Такие есть во многих номах, при дворах почти всех прочих князей Черной Земли. Он нужен всего лишь для одного дела, хотя и высшей степени отвратного на мой взгляд. Он должен посещать по ночам «Дом женщин» и входить к какой-нибудь из наложниц, а лучше к нескольким. По диким поверьям народа Черной Земли, Мериптах, царство устойчиво лишь до тех пор, пока устойчив уд правителя. Он есть плуг, коим взрыхляется пашня народной жизни. Семя царя якобы оплодотворяет царство, и даже росток не проклюнется на полях, если не возделаны должным образом женщины царского дома. В это верят селяне, в это верят горожане, и другие все тоже верят, и здесь ничего нельзя изменить.

Наши дворцы устроены так, что чем лучше ограждён «Дом женщин» от любопытных глаз, тем шире расходятся круги молвы о ночных подвигах правителя в его укромной тиши.

Подлинный князь, по понятным причинам, не мог заниматься этим сам. Но и не мог допустить о себе славы, как о бессильном правителе. Нужен был заместитель.

Чтобы женщины думали, что к ним входит именно князь Бакенсети, нужно было подобрать человека, на него похожего видом. Такой сыскался. Чтобы он никому не попадался на глаза днём, его поселили в моём дворце и прорыли специальный ход до женского поселения. Каждую ночь Рех устремлялся по подземному ходу в свой грязный загон. Он был на диво схож с князем (темнота помогала обману), и он был на диво одарён природой, так что молва о ночных подвигах князя в «Доме женщин» очень скоро вышла за пределы дворцовой ограды. И доставила Бакенсети даже некоторую любовь народа, несмотря на его почти открытую приверженность Аварису.

Слухи о ночном князе не полностью уносились в город, часть оставалась и во дворце, и слух госпожи Аа-мес не мог однажды не соблазниться. Настал день, когда князь Бакенсети скрытно ото всех улетел на быстроходной лодке в Аварис ради краткой, желанной встречи со своим возлюбленным. Вернее, настала ночь, и госпожа Аа-мес велела ввести к ней двойника. И сошлась с ним. А потом ещё и ещё раз. В ней вспыхнул чудовищный похотливый огонь. Вернувшийся князь, конечно, сразу же узнал об этом. Я ждал его гнева, но он проявил великодушие. Он даже посмеялся, он сказал, что формально княгиня не совершила ничего предосудительного, ведь она сошлась ночью с тем, кто ночью является им, князем Бакенсети. Кроме того, он, подозревая ядовитый, коварный нрав в своей супруге, подумал, что таким образом смягчит его, притупит исходящую от неё опасность. Первое время мне казалось, что он прав. Во дворце установилось общее благодушие. Всех устраивала такая черно-белая жизнь. И князя, и княгиню, и Реха, получавшего подарки от госпожи Аа-мес. Так могло бы продолжаться довольно долго, но женщины так устроены, что в них всегда заложена угроза, они могут полностью внутренне измениться, незаметно для глаза окружающих. Госпожа Аа-мес понесла, никому об этом не объявив, даже ночному мужу, и задумала страшную интригу. Она захотела отнять трон у подлинного князя Бакенсети и отдать его двойнику с тем, чтобы впоследствии возвести на трон номарха нового своего ребёнка. Мериптах, душа этой женщины — бездна, дна которой мой разум достичь не в состоянии. Ты был ей не дорог, ты был таким же препятствием на пути её планов, как и твой отец. Я понимаю, ты не хочешь мне верить, но вспомни, следы чьих пальцев теперь кровоточат на твоей шее.