Канзада чрезвычайно обидлась симъ, по видимому, страннымъ поступкомъ, требовала объясненія, но, не получивъ онаго, поссорилась навсегда съ Зеинебомъ. Сей послдній долго бы не утшился безъ помощи тюльпанника; но подъ снію дерева сего забывалъ онъ вс своя горести и провождалъ тамъ большую часть времени, что продолжалось нсколько мсяцевъ. Огланъ любилъ Зеинеба, какъ сына, и чувствуя близость своей кончины, объявилъ, что намренъ отказать ему свой садъ, дабы тюльпанникъ навсегда y него остался. Доброй старикъ и дйствительно прожилъ посл сего не боле трехъ мсяцовъ. За нсколько часовъ до смерти веллъ онъ перенесть себя въ любезное свое дерево, въ которомъ праведникъ приводилъ себ на память вс добрыя своя дла. При такихъ возпоминаніяхъ его послднія минуты были изполнены сладости; онъ изпустилъ духъ въ объятіяхъ Зеинеба, которой оплакивалъ его, какъ нжнйішй и признательнйшій сынъ.