Тиран

— Добро пожаловать, граждане Ольвии! — начал Киний, перекрывая шум. Он сидел прямо, стараясь не обращать внимания на усталость после вчерашней езды и на увечья, полученные в драке у винной лавки. — Благодарю за оказанную мне честь: вы назначили меня на эту должность и сделали гражданином города. Не стану больше тратить слов, потому что ими все равно не выразить мои чувства. — Он посмотрел из-под шлема по сторонам. — Сегодня наше первое занятие. Каждый должен представиться моему гиперету, Никию, показать лошадь и вооружение, и гиперет даст вам советы, как их усовершенствовать. От Никия каждый поедет к Диодору и начнет метать копья, потом направится к Аяксу, который научит спешиваться и садиться верхом в бою. В полдень трапеза: хлеб с оливковым маслом. Лошадей держать в поводу, как подобает конникам. Потом будем учиться двигаться в разном строю. После полудня вся конница города впервые за много лет выполнит свой долг — мы будем сопровождать царя саков. — В рядах послышался шум. — Уважаемые господа, прошу тишины. На все время сбора вы лишаетесь права свободно разговаривать. Разве граждане, которые служат в фалангах, разговаривают? Нет. Они слушают приказы. И вы должны. Есть вопросы?

Жалобный голос из четвертого ряда:

— У меня днем важная встреча — покупка льняного семени.

Киний улыбнулся за холодными защитными пластинами на щеках.

— Встречи не будет.

— Я не взял с собой еды, — сказал другой.

— Когда я вас отпущу, можешь послать раба за едой. А в другой раз знай: сбор на весь день.

— Мы все должны носить синие плащи? — спросил кто-то.

— Это узнаете у Никия. Еще что-нибудь?

Он посмотрел на них.

Все молча сидели на лошадях. Как отряд, они послушнее богатых афинян, но выглядят теми, кто они есть: богачи, играющие в воинов. Киний вздохнул.

— Гиппеи! — крикнул он. Огляделся. Никий, Аякс и Левкон стояли с лошадьми у сидений ипподрома; рядом на попонах — образцы снаряжения. Диодор с двумя галлами уже начал упражняться в метании копий, а Антигон подставляет тяжелый щит под удары двух мечей. Все готово, насколько возможно. — По местам! — приказал Киний.

Все сразу пришли в движение. Примерно четвертая часть направилась прямо к нему — жалобы, требования, предложения. Киний этого ожидал. Все-таки они не воины — они зажиточные люди и греки.

Он знал, как побыстрее покончить с этим. Ему помогал Ликел — другой ветеран афинских сборов. Ликел ездил по рядам, выслушивал жалобы и как мог разбирался с ними. С остальными Киний был терпелив, но тверд. Получаса хватило, чтобы отправить всех по местам.

С ярусов сидений доносился голос Никия, который советовал пользоваться копьями с кизиловым древком. Он уже произвел разведку и знал, кто из купцов города может доставить эту древесину из Персии и какой кузнец делает лучшие наконечники. Он с Левконом с помощью Кена оценивал качество и подготовку лошадей.

Кен прошел по песку к Кинию и хотел с ним поговорить. Когда Киний посмотрел на него, он сказал:

— У нас загвоздка с лошадьми.

Киний хмыкнул и сдвинул шлем назад.

— Кобылы и жеребцы?

Кен кивнул.

— Лошади здесь дешевы. Должна быть обычная случка. Иначе, когда у кобыл начнется течка, начнется хаос.

Киний потянул себя за бороду.

— Что говорит по этому поводу Ксенофонт?

Кен улыбнулся.

— Мерины.

Кинию казалось, что он вот-вот либо уснет, либо умрет. Он наклонился вперед.

— Значит, будут мерины. К гиперету и военачальникам это не относится.

Сказав так, он проехал туда, где метала копья первая группа всадников. Это все были молодые люди, которые ездили с ним на равнины, и они производили отрадное впечатление. Когда Киний наблюдал за ними, ему пришло в голову, что нужно создать из гиппеев особый отряд в пятьдесят человек. Лучших наберется как раз пятьдесят.

Кир галопом проскакал по песку. Его гнедая вытягивала голову, мелькали копыта. Бросок, сильный и точный. Щит упал с грохотом, подобным грому.

— Парень бросает словно рукой Зевса, — сказал Филокл за плечом Киния. — Царь шлет привет. Он будет ждать тебя во втором часу.

Молодежь очень хороша, но остальные отнюдь нет. Дурной пример подал Никомед: он упал во время первой перемены лошади и при каждом броске промахивался по щиту. Он с трудом скрывал свою досаду за маской презрительного высокомерия. Киний догадывался, что он не привык уступать.

Как и все прочие богатые граждане.

Рядом с предводителем одной из городских фракций проехал Аякс и бросил копье. Он что-то крикнул — Киний не разобрал слов, но это определенно была насмешка — и поскакал к мишени, разбрасывая рабов, которые бросились на помощь хозяину. Никомед выругался, поднялся в седло, ухватившись за гриву лошади, и поскакал за Аяксом, который точно поразил цель. Копье Никомеда пролетело в ладонь от щита. Арену огласили его проклятия.

— Старики держатся в седлах, как мешки с навозом, а люди средних лет так боятся выпачкаться, что напоминают совокупляющихся жриц, — проворчал Никий. — А ведь мы еще не начали ездить строем.

Киний старался не улыбаться.