Тим

– Спокойной ночи, Мэри. Ты мне нравишься. Ты мне нравишься больше всех, не считая папы и мамы. Ты мне нравишься так же сильно, как папа и мама.

– Ох, Тим! А как же Дони?

– Ну, моя Дони мне тоже нравится, но ты нравишься больше. Ты мне нравишься больше всех, не считая папы и мамы. Я буду звать тебя «моя Мэри», а Дони «моей Дони» больше называть не буду.

– Тим, нужно уметь прощать! Нельзя быть таким жестоким и эгоистичным! Ты хочешь, чтобы Дони думала, будто я заняла ее место в твоем сердце? Пожалей сестру, прошу тебя. Она очень расстроится.

– Но ты мне нравишься, Мэри. Ты мне нравишься больше, чем Дони! И я ничего не могу с этим поделать! Честно!

– Тим, ты мне тоже нравишься. Нравишься больше всех на свете, ведь у меня нет папы и мамы.

Глава 12

Дони и Майкл Харрингтон-Смайт решили пожениться в конце мая, так что времени на приготовления к свадьбе оставалось мало. Узнав, кто избранница сына, родители, как и чета Мелвилл, склонялись к тому, что церемония должна быть предельно скромной.

Для обсуждения организационных вопросов жених с невестой и их родители встретились на нейтральной территории – в главном зале гостиницы «Вентворт», где планировалось устроить прием по случаю свадьбы. Все чувствовали себя крайне неловко. Рон и Эсме просто изнемогали в непривычной для себя одежде: он был в костюме с галстуком, она – в воскресном платье с корсетом. Они сидели на краешке стульев и даже не пытались вести светскую беседу. Родители Мика, для которых галстуки и корсеты были повседневным предметом гардероба, с чопорным видом перебрасывались незначительными фразами. Мик и Дони отчаянно пытались сгладить напряженность, но без особого успеха.

– Дон, разумеется, будет в длинном белом платье, и ее должна сопровождать хотя бы одна подружка невесты, – решительно заявила миссис Харрингтон-Смайт.

Эс уставилась на нее, не сразу сообразив, что Дон – это и есть Дони. Ей и Рону как бы невзначай напомнили, что они выбрали для дочери уменьшительное имя, которое в ходу у простонародья. Эс это покоробило.

– Мм, – только и произнесла она в ответ.

Миссис Харрингтон-Смайт ее мычание приняла за согласие.

– Мужчинам на свадьбе следует быть в темных костюмах и однотонных атласных галстуках, – продолжала миссис Харрингтон-Смайт. – Мы устраиваем небольшое семейное торжество, так что фраки будут совершенно неуместны.

– Мм, – отозвалась Эс, нащупав под столом и сжав ладонь Рона.

– Миссис Мелвилл, я дам вам полный список тех, кого мы хотели бы пригласить на свадьбу со стороны жениха.

Беседа продолжалась в том же духе, пока миссис Харрингтон-Смайт не заметила:

– Миссис Мелвилл, кажется, у Дон есть старший брат, но Майкл даже не намекнул, какая роль будет отведена ему на брачной церемонии. Вы, разумеется, понимаете, что шафером он быть не может, эту обязанность возьмет на себя друг Майкла, Хилари Арбакл-Хит, а что еще ему предложить на столь маленьком торжестве, ума не приложу. Разве что Дон пожелает иметь двух свидетелей.

– Не беспокойтесь, мэм, – горячо произнес Рон, сжимая ладонь Эс. – Тим не собирается присутствовать на свадьбе. Мы подумываем о том, чтобы на весь день отпустить его к мисс Мэри Хортон.

– Папа, как же так? – ахнула Дони. – Он мой единственный брат! Он должен быть на моем бракосочетании!

– Дони, милая, ты ведь знаешь, Тим не любит быть там, где много людей! – возразил отец. – Только представь, какой поднимется скандал, если его начнет тошнить. Красота! Только этого нам не хватало! Нет, я думаю, будет лучше для всех, если Тим отправится к мисс Хортон!

В глазах Дони блестели слезы.

– Папа, вы как будто его стыдитесь! А я не стыжусь! И хочу, чтобы с ним все познакомились и полюбили его так, как я!

– Дони, милая, папа прав насчет Тима, – поддержала мужа Эс. – Ты и сама знаешь, что он не любит, когда вокруг много народу! И даже если он не напачкает, ему будет очень тяжело высидеть на одном месте всю свадебную церемонию. Он будет очень несчастен.

Супруги Харрингтон-Смайт смотрели друг на друга в полном недоумении.

– Я думала, он старше Дон, – произнесла миссис Харрингтон-Смайт. – Простите, я не знала, что он еще ребенок.

– Никакой он не ребенок! – вспыхнула Дони, и на ее щеках проступили красные пятна. – Он на год старше меня, но страдает слабоумием, поэтому родители его ото всех прячут!

Повисло неловкое молчание. Мистер Харрингтон-Смайт барабанил пальцами по столу, а Мик с удивлением смотрел на Дони.

– Ты не говорила, что Тим страдает слабоумием, – сказал он наконец.

– Не говорила. Мне просто в голову не приходило, что это имеет значение. Тим со мной всю мою жизнь, он часть моей жизни, очень важная часть! Я даже не думаю о том, что он умственно отсталый, когда говорю о нем, вот и все!

– Не сердись, Дон, – взмолился Мик. – Ты совершенно права: это действительно не важно. Просто я был немного удивлен.

– А я сержусь! Я не пытаюсь скрыть то, что мой единственный брат умственно отсталый. В отличие от моих родителей! Папа, как ты мог!