Тихий центр

— Хорошо! — администратор, растопыривая ноготки, полистала журнал. — Парикмахер будет свободен через час, маску можно сделать прямо сейчас. А массажистка освободится… Ой, я не знаю, надо спросить. У нас клиент не по записи, журналистка, которая про нас пишет! Я сейчас позвоню, узнаю, долго еще или нет!

Пауза.

— Не надо звонить! — Оля странно улыбнулась. — Я сама спущусь, спрошу. Мне нетрудно.

Она протопала знакомой дорогой вниз, к чудо-запахам моря красоты, и каждую секунду умоляла себя не ругаться прямо с порога. Ах, свинья! Ах, жаба! Пользуясь случаем и бабками Вадима, решила пролечить свое уродство? Так вот не получится у нее ничего! И потому, что такое не лечится,

и потому, что Оля еще здесь и полна сил! И отомстит за свое отобранное бытовое счастье!

— Можно? — Оля поскреблась в дверь: — Надя, это я!

— А! Сейчас, Ольга Викторовна! Сейчас! Мне еще пять минуток буквально!

— А я зайду, хорошо?

— Тут клиентка!

— Я думаю, клиентка будет не против! — Оля распахнула дверь, втекла, как расплавленная лава, вся такая горячая, опасная. — Клиентка потерпит, не развалится!

Таня немедленно ойкнула и попыталась прикрыться чем попало.

— Не дергайся, — Оля уже рядом, уже рассматривает. — Я уже все увидела! И этим ты хочешь удержать Вадима?

— Я никого не удерживаю. — Таня попыталась сесть, а потом подумала — а черт с тобой! — Никого я не удерживаю, особенно тебя. Продолжайте, Надя, пора заканчивать, мне еще ехать на эту… на вечеринку!

— На вечеринку? — Оля обошла, встала с другой стороны, чтобы Наденька ее не задела. — С каких пор? Совсем офигела? Совсем совесть потеряла? На вечеринку она!

— Оля! Заткнись и уйди!

— Заткнись? Уйди? Она живет за мой счет в моей квартире и еще смеет открывать свою пасть?

Надя с ужасом делала вид, что ничего не происходит.

— Она ездит в моей машине, жрет из моего холодильника и говорит, чтобы я ушла! Это ты уйдешь, моя дорогая! Ты! А не я!

— Оля, — Таня даже улыбнулась, — ты получила моего мужа. Я получила твоего. Какие вопросы?

— Неравноценный обмен! Вот, какие вопросы!

— Скажи это Игорю, он обрадуется.

— Я не хочу разговаривать с этим козлом!

— И козел его тоже обрадует.

— Да мне до сиреневой звезды, кого из вас что обрадует! Я просто хочу, чтобы мне отдали мое!

— Извини, у меня уже неприемное время. Я расслабляюсь.

Оля полыхала синим пламенем. Да что ж такое! Да как же так? А Таня была спокойна, даже улыбалась. Какое она имеет право улыбаться? Оля чуть за ногу ее не схватила, чтобы стащить со спа-трона!

Но сил не было.

Оля упала рядом, на мраморную ступеньку, уронила голову на локти.

— Как же вы меня достали, уроды! — она плакала. — Как я устала от этой вашей тихой жизни! Я вожусь тут, вожусь, пытаюсь как-то облагородить вас…

— Бессмысленно. Мы уже не облагородимся, Оля.

— Какие же вы тут уроды…

— Мы закончили. Полежите чуть-чуть, я вас накрою, чтобы масло впиталось хорошенько! — массажистка поспешила сбежать.

Оля и Таня остались одни, прямо посреди запахов океана, посреди звуков спокойствия, в мягком свете свеч.

— Зачем я вообще сюда приехала, я не понимаю? — Оля была просто всмятку. — Зачем? Ненавижу тебя. Ненавижу вас всех! Ненавижу этот долбанный город!

Когда Настя Вторая влетела в студию, Светлана Марковна уже успела устать и успокоиться. Она тихо сидела в углу, рядом на корточках — растерянный Вадим.

— Ты, что ль, режиссер?

Настя Вторая обернулась. К ней шел как раз режиссер. И она его знала. Он что-то когда-то преподавал. Настя Вторая его тогда не запомнила, а он не запомнил Настю Вторую. Но оба напряглись, поскольку общий контекст был довольно агрессивным.

— Ты студентка, так?

— Ага… А вы у нас на третьем курсе преподавали…

— Ну-ну… И что?

— Да так…

Настя Вторая обернулась — а вдруг Вадим сможет сейчас подойти и все объяснить этому взрослому человеку, режиссеру, преподавателю? Нет? Ну, ладно.

— Вадим Иванович попросил, чтобы я…

— Да уже знаю. Я сам с Вадимом Ивановнам сотрудничаю. А что у вас за аврал? Социалку какую-то снимать прямо срочно-срочно… Соколинскую вытащили… Я уже лет сто о ней не слышал.

— Мы в одном доме живем.

Аргумент не показался режиссеру убедительным. По ходу он еще припомнил, что студентка постоянно игнорировала его занятия, а если и не игнорировала, то сидела с вызывающим видом, как будто все на свете знает. Настя Вторая тоже разволновалась, моля студенческого бога о том, чтобы он сейчас засорил преподавателю каналы памяти, скрыв тем самым момент, когда Настя Вторая и этот самый преподаватель коротко сцепились в коридоре, не сойдясь во мнениях. Хотя что могло угрожать Насте сейчас? Ну, поставит он незачет, если выпадет такая возможность. Ну, нашепчет что-нибудь декану, если будет так недобр. Но у Насти Второй на курсе и без того репутация хуже некуда. Да хватит уже шарахаться!

И она гордо выпятила подбородок.

— Помощь нужна? — неожиданно спросил режиссер.

Настя Вторая подумала, посмотрела на Светлану Марковну.

— Нет. Я справлюсь.

— Ну, удачи.