Тигр! Тигр! (сборник)

– Так пусть перестанет страшиться, перестанет увиливать. Пускай не перекладывает свой долг и свою вину на плечи первого попавшегося выродка, который поспешит принять их на себя. Или нам суждено вечно быть козлами отпущения?

– Будь ты проклят! – бушевал Дагенхем. – Неужели до тебя не доходит, что людям доверять нельзя?! Они сами не знают, чего им надо?

– Так пусть узнают – или сдохнут! Мы все в одной упряжке. Будем жить вместе – или вместе умирать.

– Хочешь сдохнуть из-за их невежества?! Тебе придется найти способ собрать все кусочки ПирЕ, не взлетев на воздух.

– Нет. Я в них верю. Я сам был одним из них – до того, как стал тигром. И каждый может стать необыкновенным, если его встряхнуть, как меня, если его пробудить.

Фойл неожиданно вырвался, джантировал на бронзовую голову Эроса, пятьюдесятью футами выше Пикадилли, и яростно взревел:

– Слушайте меня! Слушайте все! Буду проповедь читать, я.

Ему ответил дружный рев.

– Вы свиньи, вы. Вы гниете, как свиньи, и все. В вас есть многое, а вы довольствуетесь крохами. Слышите меня, вы? У вас есть миллионы, а расходуете гроши. В вас есть гений, а мыслей, что у чокнутого. В вас есть сердце, а чувствуете пустоту… Вы все. Каждый и всякий.

Его осыпали насмешками, над ним глумились. Он продолжал со страстной, истеричной яростью одержимого:

– Нужна война, чтобы вы раскошелились. Нужен хлыст, чтобы вы соображали. Нужен вызов, чтобы пробудить гений… Остальное время вы пускаете слюни. Лентяи! Свиньи, вы все! Ну хорошо, вызываю вас, я! Сдохните – или живите в величии. Сдохните, сволочи, будьте вы прокляты, или придите ко мне, Гулли Фойлу, и я сделаю вас великими. Я дам вам звезды. Я сделаю вас людьми!

Он джантировал вверх по геодезическим линиям пространства-времени в Куда-то и Когда-то. И прибыл в хаос. Завис на миг в зыбком пара-Настоящем – и снова рухнул обратно в хаос.

«Это может быть сделано, – подумал он. – И должно быть сделано».

Он джантировал снова – горящим копьем, летящим из неизвестности в неизвестность – и снова рухнул в хаос Пара-пространства и Пара-времени. Он потерялся в Нигде.

«Я уверен. Я верю».

Он снова джантировал и снова потерпел неудачу.

«Верю во что?» – спросил он себя, плывя в Лимбо.

«Верю в веру, – ответил он себе. – Нет необходимости верить во что-то конкретное. Достаточно верить, что где-то есть что-то, достойное веры».

Он джантировал в последний раз, и сила его готовности поверить трансформировала пара-Настоящее случайной цели в реальность…

НАСТОЯЩЕЕ: Ригель в Орионе, иссиня-белый, пятьсот сорок световых лет от Земли, в десять тысяч раз ярче Солнца, котел чудовищной энергии, окруженный тридцатью семью громадными планетами… Фойл завис в космосе, замерзая и задыхаясь, лицом к лицу с судьбой, в которую верил, но которая оставалась непостижима. Он завис в космосе на ослепительный миг, такой же беспомощный, такой же ошеломленный и такой же неизбежный, как первая рыба, выползшая из моря выпученными глазами посмотреть на доисторический берег у истоков жизни.

Он джантировал, обращая пара-Настоящее в…

НАСТОЯЩЕЕ: Вега в Лире, звезда типа А0 в двадцати шести световых годах от Земли, беспланетная, но окруженная роем сверкающих комет, прочерчивающих огненные хвосты на небесном своде…

И вновь он обратил настоящее в НАСТОЯЩЕЕ: Канопус, желтый как Солнце, гигантский, грозовой в безмолвных просторах космоса, свидетель появления некого создания; создания, у которого когда-то были жабры. Создание зависло, выпучив глаза на берег Вселенной; ближе к смерти, чем к жизни, ближе к Будущему, чем к Прошлому, в десяти лигах за краем света. Оно пораженно глядело на массу пыли и метеоров, что опоясывали Канопус широким плоским кольцом, словно кольца Сатурна, и радиусом в Сатурнову орбиту…

НАСТОЯЩЕЕ: Альдебаран в Тельце, одна из пары чудовищных красных звезд, чьи шестнадцать планет неслись по эллиптическим орбитам вокруг взаимновращающихся родителей… Он мчался через пространство-время с растущей уверенностью…

НАСТОЯЩЕЕ: Антарес, красный гигант, спаренный подобно Альдебарану, двести пятьдесят световых лет от Земли, двести пятьдесят планетоидов размером с Меркурий, с климатом Эдема…

И наконец… НАСТОЯЩЕЕ:

Он находился на борту «Номада».

М♀йра нашла его в инструментальном шкафу свернувшимся в зародышевый комочек, с пустым лицом, с горящими священным откровением глазами. Хотя астероид давно был отремонтирован и сделан герметичным, Фойл по-прежнему повторял цикл действий из того грозного существования, которое породило его много лет назад.

Но сейчас он спал и размышлял, переваривая обретенное величие. А потом очнулся от мечтаний и выплыл из шкафа, обжигая М♀йру слепыми очами, минуя пораженную девушку, которая отступила назад и пала на колени. Он бродил по пустынным проходам и наконец вернулся в утробу шкафа; там свернулся снова и был утерян.