Тигр на свободе

— Не обижайтесь, господа, — ответил я, — но мне бы хотелось, чтобы вы проверили персонал своего бюро в ООН.

— Мистер Мани… — начал Кейз. Я поднял руку.

— Мы сделаем то же самое. Я знаю, что вы все уже проверены, но придется повторить.

— Должен ли я это так понять, что у вас есть определенные подозрения?

— Да, в отношении мисс Эдит Кен. — Морщины у него на лбу стали резче.

— Я очень хорошо знаю их семью.

— А саму Эдит?

— Тоже.

— Как давно, сэр?

Он глубоко вздохнул, и в его голосе появились угрожающие нотки:

— С детства.

Теперь он был в моих руках.

— Насколько я понимаю, именно вы рекомендовали ее на эту работу?

— Да Она посетила меня, чтобы возобновить старую дружбу, и я помог ей перебраться в Нью-Йорк.

— Прекрасно. Сколько времени прошло между двумя вашими последними встречами?

Он был явно озадачен.

— Я… не совсем понимаю.

— Сколько лет вы с ней не виделись, мистер Кейз? — Он понял, к чему я клоню, и поджал губы.

— Довольно много. Конечно, она училась в закрытой школе в Англии, а потом ездила на континент… Но это чистое безумие.

Я встал.

— Вы так считаете?

— Да, но для вашего успокоения мы проверим ее еще раз.

— Благодарю.

Потом слово снова взял Чарли. Он назвал им один адрес, который не нужно было записывать, и повторил время заседания. Совещание закончилось.

У входа я подошел к Кейзу и извинился за мою настойчивость, объяснив ее интересами дела. Он еще немного побрюзжал, но признал мою правоту.

— Как чувствует себя мистер Селвик? — спросил я.

— О, у него, бедняги, сегодня ночью был очередной приступ. Пришлось лечь в больницу. Врачи давно предупреждали, что он слишком много работает. Но в последнее время его пост требовал полной отдачи.

— Чем он страдает?

— Язвой желудка. Скоро придется оперироваться. Сейчас он дома, но, насколько мне известно, будет на заседании

— Передайте ему привет от меня.

— Непременно, мистер Мэнн… Надеюсь, ваше подозрение ошибочно, но если оно подтвердится, то… помоги нам Бог.

Я расстался с ним у лифта и спустился с Чарли вниз. Там на вешалке мы взяли свои плащи, и вышли из посольства. Чарли, не раздумывая, пошел в сквер. Я последовал за ним, держась позади. Он искал какую-нибудь группу прохожих, рядом с которой мы могли бы спокойно поговорить без опасности быть подслушанными с помощью направленного микрофона.

Наконец мы нашли трех болтающих женщин и ребенка и пристроились за ними.

— Большое спасибо за встречу, — сказал я Чарли, — но, насколько понимаю, это не основная причина, почему вы хотели меня видеть. Учтите, мое время ограничено.

Он повернул ко мне, и я увидел его задумчивое лицо.

— Мне пришло в голову, в связи с вашим делом, возобновить контакты со своими старыми друзьями из Интеллидженс Сервис, и надо сказать, мне повезло. Я разыскал одного из помощников Ричарда Прайса во время войны. У этого человека превосходная память, он вспомнил Рондину Лунд и смог многое рассказать.

— И среди прочего, что она была расстреляна, — сказал я.

— Ходил такой слух. Но после войны ее след обрывается. Рондину схватили, когда началась охота за военными преступниками. Она выдала себя за любовницу одного из обвиняемых и ее сочли невиновной. Один из наших агентов опознал ее по фото, но она уже исчезла. Позже, во время поисков нацистских документов, ее след обнаружили за железным занавесом. В Восточную Германию отправили двоих людей. Они должны были вступить с Рондиной в контакт и получить важные документы. Они нашли ее, но обратно вернулся только один: второго она убила. Потом документы были отправлены на запад по другим каналам, и мы потеряли к ней интерес.

— До недавнего времени, — заметил я.

— Трудно все-таки поверить, что это она. Нужно очень хорошо знать эту женщину.

— Я отлично ее знаю.

Чарли вопросительно посмотрел на меня.

— Помните Кармен Беллотика? — спросил я. — В двадцать четыре года ей сделали пластическую операцию и забросили в Норвегию под видом ее пятнадцатилетней младшей сестры для выполнения заданий по саботажу. С тех пор медицина шагнула далеко вперед.

— Помню. И ты считаешь, что Эдит Кен — Рондина?

— Я знаю это, полковник.

— Но чтобы уличить ее, тебе понадобится нечто более серьезное, чем просто внутреннее убеждение.

— Не беспокойтесь. На этот раз я не позволю себя обойти. — Прежде чем он успел сказать то, о чем подумал, я продолжил: — Понимаю всю важность операции и постараюсь отодвинуть на второй план личные чувства. Главное — найти место утечки информации, но и это доставит мне большое удовольствие.

— Кстати… я слышал о вчерашнем ночном инциденте.

— Ваш аппарат работает оперативно.

— Нет, я сам провел расследование. Это нападение случайно произошло неподалеку от квартиры Эдит Кен. — Его обычно жесткий рот тронула улыбка. — Вы совсем вогнали в пот Уотфорда и Рэндольфа.

— Рэндольф — это тот тяжеловес, который всегда появляется вместе с Уотфордом?

— Да.

— Не он ли второй человек в ЦРУ?

Корбинет опять улыбнулся.

— Это никому не позволяется знать.

— Понятно, — сказал я. — Вы разговаривали с ним? — Чарли кивнул.

— Сегодня утром. Он был в ярости.

— Есть еще какие-нибудь новости?